1.2. Анализ исторического развития
О времени появления человека в Костромском Поволжье свидетельствуют археологические раскопки. На территории Костромской области изучено немало археологических объектов – городищ, селищ, курганов, стоянок, могильников и поселений. Часть из них отнесена к II тысячелетию до н.э., есть городища, датируемые III, IV и даже V тысячелетию до н.э.
Есть такие объекты и на территории Судиславского района. Этот район, как и вся территория Костромской области, входит в так называемую Северо-Восточную зону или провинцию Русской равнины, где по сложившимся природно-климатическим условиям могло обитать население со времен палеолита. Относительная близость Сунгирьской стоянки (около г. Владимира) позволяет предполагать, что левые притоки Верхней Волги могли быть заселены уже в верхнем палеолите примерно 25-15 тысяч лет назад. В тех сложившихся климатических условиях группы охотников-собирателей осваивали лесостепи, продвигаясь за стадами кочующих животных.
В мезолите (VIII - VI тыс. до н.э.) изменившаяся природная обстановка предполагала иную охотничью стратегию и новые виды вооружения, что диктовало к изменению всего образа жизни людей. Охота на лесных животных, в отличие от палеолита, когда охота на мамонтов позволяла долгое время существовать в одном районе на постоянных стоянках или периодически на них возвращаться, вынуждала к частой перемене мест.
В Костромской земле первые стоянки мезолита были открыты в начале XX века. В настоящее время на территории области известно около 30 стоянок эпохи мезолита (рис.1). Их основная часть сосредоточена в западных районах – вокруг г. Костромы, по реке Вексе Галичской, у г. Солигалича. Группа стоянок находится в правобережье р. Вохмы, поблизости от ее впадения в Ветлугу. Хотя разведочные работы последних лет охватили основные речные бассейны области в ее центре, по рекам Унже и Ветлуге, стоянки мезолита там не найдены. Отчасти это объясняется малой современной заселенностью восточных районов, отчасти могло зависеть от состояния гидросети в древности. Люди мезолитического времени продвигались обычно вдоль рек, следы их стоянок должны сохраняться на древних берегах, сейчас нередко далеко отстоящих от современных русел.
Наиболее яркими стоянками мезолита на западе области являются комплексы стоянок Некрасово, Сельцо III, Федоровской стоянки на Чухломском и Умиления на Галичском озере. Состав находок имеет сходство с изделиями стоянок Волго-Окского бассейна. Предполагается, что в основном это было население Волго-Окского междуречья, постепенно продвигавшееся на восток до Среднего Поволжья. В восточных районах отмечается проникновение населения из Приуралья, что является результатом связей с населением реки Вычегды. Это относится к стоянкам у Галичского и Чухломского озер. Тем самым было подтверждено, что в эпоху мезолита Верхнее Поволжье и в том числе Костромское Заволжье были заселены.
Рис 1.Мезолитические стоянки. 1-Федоровское; 2- устье р. Юг; 3-устье р. Святицы; 4- Захарино; 5- Солигалич; 6- Умиление; 7- устье р. Тебзы II; 8- устье р. Тебзы III; 9- Поповка II; 10- группа стоянок Заря; 11- Орлово; 12- Заозерье; 13- Саметь; 14- Некрасово; 15- Кострома( Ипатьевский м-рь); 16- Оганино; 17- Сельцо III; 18- Гомониха; 19- Усть –Покша III; 20- Подпльское; 21- Черменино; 22- Шаблово; 23группа стоянок Ильинское; 24- Никола; 25- 28- Красноборы I-IV.
Памятники раннего неолита (V тыс. до н.э.) в Костромской области по существу не известны, хотя в соседних областях Верхнего Поволжья открыт ряд стоянок ранненеолитической верхневолжской культуры.
На территории Костромской области только в одном случае на стоянке Федоровская VI во время раскопок Ю. Н.Урбана обнаружена керамика и отщепы кремня, которые отнесены автором к раннему неолиту. Стоянка находится на левом берегу р, Вексы, примерно в 1 км от Чухломского озера.
Поселения среднего неолита (IV тыс. до н.э.) на территории Костромской области сосредоточены в западных районах – по Волге и ее притокам, в среднем течении р. Костромы, по р. Вексе и на Чухломском озере, в верховьях р. Унжи. Раскопки подтверждают, что неолитические памятники появились на территории Чухломского района в начале IV тыс. до н.э, как и в соседних регионах. Наиболее известные из них – группа Федоровских стоянок, половчинская и некоторые другие.
Население вело оседлый образ жизни, хотя имело какие-то связи с родственными племенами соседних территорий. Основным занятием жителей были охота, рыболовство и собирательство.
Культуру племен связывают с древнейшим финно-угорским населением, а позднюю уже прямо сопоставляют с финно-угорским населением или прибалтийско-финскими племенами.
Период позднего неолита (III тыс. до н.э.) на территории Костромской области представлен так называемой галичской культурой. Число ее памятников ограниченно, и они сосредоточены главным образом на северном берегу Галичского озера (рис.3). Стоянки галичского типа обнаружены на побережье Чухломского озера и р.Вексы: Федоровское, Федоровское III, Гавриловское II.
Рис 3. Неолитические стоянки IV-III тыс. до н. э. 1- Федоровское VII; 5-7- Алешково I-III; 8-10- Анреевское I-III; 11- Гавриловское I; 12- Группа стоянок Туруково; 13- Коровново; 14- Усть- Тебза I; 15- Усть- Тебза VIII; 16- Борань; 17- Космынино II; 18- Гомониха; 19- Красное; 20- Подольское; 21- Сунгурово II; 22- Половчинское оз. ; 23-24- Рязаново I-II; 25- Аверьяновка; 26- Усть- Пеженга; 27- Ильинское IV; 28- Водыш.
Жители занимались охотой и рыболовством, вероятно, и собирательством, изготовлением керамической посуды и обработкой камня, но не были знакомы с производством металлических орудий, скотоводством и земледелием.
По мнению ученых, керамика галичской культуры имеет сходство с гребенчатой керамикой Северо-восточной Европы и, одновременно, Урала. Это выражается в форме и технологии посуды, ее орнаментальных композициях и таких деталях, как геометрические узоры, изображения птиц, похожих на водоплавающих, в виде фриза на больших сосудах. Есть определенное сходство в устройстве жилищ и поселений, каменных очагов в жилищах и на территории поселений, прочих бытовых и культовых предметов. Некоторые аналогии галичской керамике находят в Приуралье и вычегодском крае.
Таким образом, галичская культура принадлежала племенам позднего неолита с гребенчатой керамикой, которые считаются древним финно-угорским населением Восточной Европы.
Верхневолжская группа памятников бронзового века культуры, куда входят памятники Костромской области, самая многочисленная по количеству исследованных памятников и самая представительная. В перечне памятников Костромской области упоминается около 20 могильников и поселений. Среди них и Федоровское поселение у Чухломского озера.
Экономика населения бронзового века была основана на производящих формах хозяйства, главным образом, скотоводстве, хотя возможно предполагать примитивные занятия земледелием. Скотоводство имело пастушеское направление, что зависело от природных условий лесной зоны. Предполагается, что зимой скот держали в стойлах, а значит жители занимались заготовкой необходимых кормов. По результатам исследований остатков фауны установлено, что западные группы фатьяновского населения разводили преимущественно свиней, на Верхней Волге кроме того, овец и коз, в самых поздних восточных могильниках обнаружены остатки лошади и крупного рогатого скота. В могильниках встречаются специальные захоронения овец и коз и пастушеские погребения с собакой.
Бронзу здесь знали и со временем научились обрабатывать. Но при отсутствии собственных источников сырья изделия из металла широкого распространения не получили, и по-прежнему ведущей оставалась каменная индустрия.
Среди памятников Костромского Поволжья II тыс. до н.э. (поздний бронзовый – ранний железный век)– уже известные Галичское, Умиление и Федоровское. Рядом с ними открыт ряд новых поселений – Демьяновское, Быки, Галичская стоянка на Галичском озере и Нелидово, Устье р. Юг - на Чухломском. Они дают представление о характере поселений, жизни и уровне экономического развития населения культуры сетчатой керамики. О хозяйственной деятельности людей можно судить по фаунистическим остаткам, среди которых кости домашних и диких животных – крупный и мелкий домашний скот, лошадь, свинья, а кроме них лось, северный олень, медведь, бобр. Встречены скопления рыбьей чешуи. Таким образом, жители занимались разведением скота, охотой и рыболовством.
Обращение к древностям Костромского Заволжья эпохи камня и раннего металла наглядно иллюстрируют устойчивый характер заселения территории современного Чухломского района на протяжении тысячелетий.
Древнейшими жителями лесных областей бассейна Волги были финно-угры. Эпоха бронзы, охватывавшая II-е тыс. до н.э., отмечена миграцией населения. Переселенцы проникали на новые земли как с Запада, так и с Востока, из-за Урала. Контакты с ними изменили жизнь финно-угорского населения Поволжья. Присваивающее хозяйство сменилось производящим.появился домашний скот, постепенно стало осваиваться земледелие. В быт вошли новые формы орудий и керамики, появились бронзовые изделия, распространились навыки обработки металла. С этническими контактами связано изменение физического облика населения за счет приобретения более выраженных европеоидных черт. Долгий процесс этнического смешения привел к постепенному растворению пришлого населения в местной среде. К концу II-го тыс. до н.э. лесная зона Восточной Европы, а отчасти, и лесостепь от Восточной Прибалтики и бассейна Волги до Урала на тысячелетие стала Землей финских народов.
Костромское Поволжье было заселено слабее, нежели более западные области. Это понятно, если учесть, что природно-климатические условия были далеко не везде благоприятны для немногочисленных переселенцев. Определявшие образ жизни формы древнего хозяйства в значительной степени зависели от состояния природной среды. По этой причине в железном веке относительно постоянно были заселены только земли по Волге, низовье р.Костромы, побережье Галичского озера (рис.15). Прежним остается хозяйственный уклад и связанная с ним система расселения, формирующаяся из небольших поселков, расположенных на невысоких участках местности поблизости от воды. С течением времени появились укрепленные поселения – городища, что свидетельствовало о важных изменениях в жизни населения. Наиболее ранние городища датируются VII-VI в.в. до н.э. Такой тип поселков продолжал существовать вплоть до конца I-го тыс. н.э. За это время значительно изменился облик жилищ. Строение рубежа нашей эры представляло собой достаточно большой деревянный дом со стенами длиной не менее 7 метров. Пол был заглублен и не имел специального покрытия. Посреди помещения находился очаг. Стены были сложены из плах и обмазаны глиной. Крыша могла быть крыта соломой. Рядом находилась небольшая хозяйственная пристройка. На полу сохранились следы очагов, в некоторых местах были вырыты хозяйственные ямы.
При всей неполноте археологической карты применительно к действительному числу существовавших поселений на территории нынешней Костромской области наблюдения отражают слабую освоенность территории и малую плотность населения.
Помимо природных условий численность населения зависит от уровня развития и форм хозяйства. Для населения лесной полосы Восточной Европы в раннем железном веке был свойственен труд ручных (допашенных) земледельцев. Это означает, что основой жизни финно-угорских племен было комплексное хозяйство, в котором неразрывно сочетались земледелие, ведшееся без использования упряжных пахотных орудий, животноводство, а также традиционные промыслы – охота и рыболовство. При этом животноводство, в силу природных особенностей лесной зоны, долгое время имело большое значение, нежели земледелие (Краснов Ю.А., 1990. С.7).
В земледелии использовались несколько видов пшеницы, ячмень, лен, конопля, просо, горох, бобы. Сеялись только яровые культуры. Практиковались несколько систем земледелия: переложная, пойменная и подсечно-огневая. Из них первые две были связаны с освоением пойменных суходольных лугов и иных открытых участков местности. Подсечно-огневая система подразумевала сведение на выбранных участках кустарника и леса путем вырубки и выжигания.
Животноводство существовало в придомной форме, что не исключало летнего отгона стада. В составе стада преобладал крупный рогатый скот и лошади, которые, судя по имеющимся данным, были не только тягловыми животными, но и использовались в пищу. Преобладание в раскопках костей домашних животных над костями диких дает основание считать, что в условиях производящего, в своей основе, комплексного хозяйства древнейший человеческий промысел отходит на второй план. Можно полагать, что существовала охотничья специализация некоторых групп населения. Орудиями охоты служили не только лук и стрелы, но и разнообразные ловушки.
Постоянным занятием населения было рыболовство. Об этом говорит само расположение поселков в прибрежной полосе озер и рек. Практиковался лов сетью, на что указывают частые находки рыболовных грузил. Применялись гарпуны, с уверенностью можно полагать использование других способов ловли: с помощью заколов, вершей, переметов.
Социальное устройство общества, общий характер и уровень развития хозяйства определили сложившуюся систему расселения в раннем железном веке. Достаточно жесткая зависимость населения от среды обитания обусловила определенную ландшафтную приуроченность поселений. В их расположении прослеживается тяготение к не слишком высоким местам в долинах небольших рек и ручьев, с участками легких почв и непременной близостью пойменных лугов, в пределах близкой досягаемости более крупных водоемов.
Рис. 15 Памятники раннего железного века. Условные обазночения: 1-городище, 2- селище. Цифрами на карте обазначены: 1- Федоровское; 2,3- Брюхово; 4- Быки; 5- Умиленье; 6- Галичская стоянка; 7- Галич; 8- Водыш; 9-Медведка; 10- Игодово (Половчинское оз.); 11- Станок; 12- Борань; 13- Ватажка; 14- Шунга; 15- Кострома( с. Городище); 16- Отрада; 17,18, -Минское; 19- Серюпитинское; 20- Юрьевец; 21- Унжа (селище II); 22- Попово; 23- Паново городище; 24- Одоевское; 25- Богородское.
В ранний период поселки часто наследовали места прежних стоянок эпохи камня и бронзы. В условиях экстенсивных форм хозяйства долголетие поселка зависело от обилия охотничьих и рыболовных угодий, состояния лугов, необходимых для выпаса скота, заготовки кормов и земледелия. В земледелии, например, при использовании подсеки обработанные участки истощались на третий год и забрасывались на десятилетия. Земледельцам нужно было иметь много участков, чтобы вести постоянное хозяйство. На протяжении жизни одного поколения поселки возникали, пустели, основывались новые, но, спустя десятилетия, люди могли вновь возвращаться на прежние места по мере восстановления природной среды. Таким образом, оседлость населения в раннем железном веке была относительной. При этом следует учесть сезонные перемещения, связанные с охотой, рыболовством, возможным отгоном стада на дальние пастбища. Таким образом формировалась территория отдельных общин и племен. В этих обстоятельствах все поселения делились на постоянные, пусть и недолговечные, и временные, типа стоянок. Особым типом поселения были городища. Особый статус городищ подчеркивает не только их расположение в относительно труднодоступных местах, но, в первую очередь, наличие укреплений.
Первоначальные невысокие валы, мелкие рвы, дополнительный частокол или плетень не могли быть сколько-нибудь серьезным военным укреплением и служили скорее всего для защиты стада. В дальнейшем у финских племен число городищ росло, земляные городищенские укрепления усложнялись, увеличивались в размерах и становились настоящими фортификационными сооружениями. Этому способствовала обычная для всех городищ планировка, при которой все постройки располагались по периметру площадки, образуя подобие стены. Происходившие изменения объясняются как социально-экономическим развитием общества, накопившие «богатства», требовавшие сохранности, так и общим развитием военного дела, связанного с участившимися военными столкновениями. Однако в отличие от соседних Поветлужья и Ярославского Поволжья в Костромском Заволжье немногочисленные городища в большинстве так и не были обустроены многорядной системой валов и рвов. Очевидно, в истории племен края сколько-нибудь кардинальных изменений не происходило.
Начиная с рубежа нашей эры, в лесной зоне Восточной Европы происходили изменения, связанные с передвижениями отдельных племен. Это можно рассматривать как далекий отголосок великого переселения народов (конец IV-V в.в.), приведшего в движение не только племена евразийских степей, но и их соседей лесостепной и степной зоны. Шире и интенсивнее стали связи между населением различных областей, что привело к появлению новаций в самых различных областях жизни и деятельности людей. Но сложение государственных отношений для большинства лесных племен пока остается далекой перспективой.
В V-VII в.в. в Поволжье складываются этнические общности известных в будущем финских народностей. Отдельные области оказались занятыми племенами мордвы, муромы, черемисы (мари), мери. Уточняя сведения летописи, современные исследователи на основе археологических и иных данных полагают, что Костромское Поволжье было территорией преимущественного расселения мери. В пользу присутствия мери в Заволжье говорят известное летописное уточнение имени города Галича – «Мерский», то есть «мерянский», и названия некоторых средневековых станов и волостей.
В Костромском Поволжье археологические памятники VI – нач. XI в.в. немногочисленны, и преимущественно находятся в тех же местностях, что и поселения раннего железного века.
Наиболее крупная локальная группа поселений занимает северный берег Галичского озера и нижнее течение реки Вексы. Здесь известно пять селищ и городище Унорож. Поселки этого периода располагаются не в озерной пойме на местах стоянок, а на пологих участках коренного берега в отдалении от озера на пригодных для земледелия дерновых сильноподзолистых землях. Это указывает на возросшую роль земледелия в хозяйстве населения.
Эпоха Древней Руси. Ранние связи летописной мерянской земли с формирующейся Русью засвидетельствованы археологическими данными. Результаты раскопок свидетельствуют о приобщении финноязычных обитателей Костромского края к ранней международной торговле.
Возникшее во второй половине IX века Древнерусское государство объединило в своих границах земли, занятые разноплеменным населением. Уже на раннем этапе произошло включение в орбиту его политического влияния обширной территории Верхнего Поволжья и Волго-Окского междуречья.в значительной степени этот процесс был обусловлен значением Волги, связывавшей страны Балтии и Северную Русь с Волжской Болгарией, Хазарией и арабским Востоком.
Наиболее рано в эти процессы была вовлечена меря, которая согласно летописному свидетельству, проживала на «Ростовском» (Неро) и «Клещине» (Плещееве) озерах, а по археологическим данным занимала более обширную область в пределах Клязьминского междуречья и, возможно, Костромского Поволжья. Этому свидетельствуют раскопки поселения Унорож, который был центром финно-угорских племен, заселявших северный берег галичского озера и верхнее течение р. Вексы.
Памятник известен как городище и археологические данные характеризуют Унорож как центр развитой производственной деятельности. По основным культурным показателям его население близко к финским обитателям Поволжья и Клязьминского междуречья.
Включение Костромского края в состав древнерусских территорий явилось составной частью общего славянского освоения новых земель, приобретшего с середины XI века и особенно начала XII в. характер массового движения на Северо-Восто. С одной стороны, происходило переселение из южных княжеств, опустошаемых набегами степняков, на Север, в районы Залеской Руси. С другой стороны, активизируется деятельность князей, направленная на расширение границ Ростово-Суздальской земли.
В XIII в. выделяется Костромское княжество. Становление его было обусловлено рядом обстоятельств. Среди них – наличие пригодных для землепашествадостаточно плодородных земель. Следует учитывать и ту важную роль, которую играла Костромав военных и дипломатических акциях московских князей в XIV - XV в.в. город связывал столицу с Галичем, Солью Галичской, а через Тотьму – с форпостом на пограничье с северными новгородскими владениями и Великим Устюгом. Через Кострому в период противоборства Москвы с Тверью осуществлялась связь с Ордой по Волге. Город держал под контролем торговлю тверичей, он же защищал московские пределы от набегов новгородских ушкуйников.
Население Костромского края в XIV - XVв.в. оставалось этнически неоднородным. В лесном Заволжье продолжала звучать финноязычная речь, обитатели Чудской волости, расположенной севернее Галича, говорили «по-чудски», враждовавшие между собой галичские князья нанимали в помощь «чудь и луговую черемису». Со временем обитатели этих остаточных этнических островков обрусели. Однако продвижению русских в Заволжье сильное противодействие оказало сначала в X-XIII в.в. Булгарское государство, а затем в XIV-XVв.в. – Казанское Ханство. Это время заполнено конфликтами галичских и московских князей с марийскими и татарскими феодалами. Это вызвало появление на Костромской земле ряда крепостей-осад, как форпостов в пограничье с Волжской Булгарией. Они призваны были защищать земли Костромского и Галичского княжеств и уже начавший действовать торговый путь, связывающий Волжский бассейн с бассейнами Сухоны и Вычегды. В это время один за другим были основаны Кологрив, Буй, Кадый, Парфеньев, Судай и другие крепости. Вплоть до падения Казани в 1552 году они оставались военными городками. В условиях слабозаселенного лесного края они значительно уступали в численности городам Нерехте, Чухломе, Солигаличу, имеющим прямые выходы по рекам на Кострому и далее на Москву. Учитывая это и скромные экономические возможности ни одна из крепостей не выросла в крупный центр.
Система расселения сформировалась вдоль исторического пути на Север в бассейн р. Сухоны, к землям, принадлежавшим Новгороду Великому. В таком виде она сохранилась до наших дней.
|
