Книга первая
|
Скачать 7.13 Mb.
|
| ЛЕНИН И ЕГО ПОМОЩНИКИ ...Октябрь 1917 года. Весть о революции разнеслась с быстротой молнии. — Рабочие взяли власть в свои руки,— говорили крестьяне в нашей деревне.— Нам тоже надо идти по пути с ними, а помещикам теперь капут. Детвора не понимала многих выражений. Что такое «власть»? Взрослые разъясняли. Как это — «идти по пути с рабочими»? Неужели по одной дороге, взявшись крепко за руки, пойдут дед Матвей и Михаил Шелютов, который для меня олицетворял образ рабочего человека? Зато, что такое «капут», мы знали хорошо: шла война, германец стоял и передвигался неподалеку, некоторые немецкие слова использовались в обиходе. Из Петрограда пришла новость, что революцией руководят «Ленин и его помощники». Так я впервые услышал имя Ленина. И осталось оно в сердце на всю жизнь как самое светлое воспоминание детства. Ленин и его помощники, которые возглавили революцию, напоминали мне добрых молодцев, былинных богатырей, которые выступали на бой с врагами всегда вовремя и непременно побеждали. Сразу после революции перемены у нас в деревне ощутились в том, что не слышно стало колокольчика станового пристава, которого крестьяне по старой традиции боялись. На него смотрели как на пугало. Исчез и урядник, к нему относились тоже с опаской, но все-таки иногда разговаривали и даже спорили. Самый большой страх крестьяне раньше постоянно испытывали перед царем. Поэтому после революции, когда уже вся жизнь строилась по-другому, когда в стране происходили такие пере- 30 мены, что даже дух захватывало, бывало, кто-либо из крестьян вдруг выпаливал: — А что же с нами будет, если вдруг вернется царь? Вскоре наступил сложный и трудный период в жизни нашей деревни — германская оккупация, освобождение от оккупации, и прошло еще немало времени, прежде чем прочно закрепилась Советская власть. БЕСЧИНСТВА КАЙЗЕРОВСКИХ ОККУПАНТОВ В начале 1918 года немецкие войска оккупировали западные районы страны, в том числе и Гомельщину. Они возникли как из-под земли. Все новые и новые части кайзеровской армии двигались на восток. Оправдалось то тревожное предчувствие, которое распространилось в народе уже при первой вести о войне с Германией. Агрессор пришел с оружием в руках, как поработитель. Его остановил только Брестский мир (март 1918 г.), представлявший собой гениальный политический ход В. И. Ленина. Брестский мир хотя и был бременем для Советской республики, но не затронул коренных завоеваний Октябрьской революции, а это и нужно было стране. Советская республика вышла из империалистической войны, получила мирную передышку, необходимую для решения сложных внутренних проблем, для создания Красной Армии. Прошло всего восемь месяцев, и революция в Германии свергла власть императора Вильгельма II. 13 ноября 1918 года Советское правительство аннулировало Брестский договор. Это было торжество ленинской позиции, ленинского предвидения. Когда кайзеровские солдаты, обученные шагистике, рвались на восток, они не шли, а прямо-таки шагали. Но вот наступило время отступать на запад, и они позорно побежали. Оккупируя, а затем покидая нашу землю, захватчики бесчинствовали. Они грабили города и села, угоняли скот, грузили его на поезда, отправлявшиеся в Германию. У населения отбирали лошадей для перевозки немецких солдат. Нашего соседа оккупанты избили до полусмерти только за то, что он не сказал им, кому принадлежала лошадь, которую они пытались поймать, но не смогли. Вообще избивали или убивали каждого, кто пробовал сопротивляться грабежу и разбою. Так было и в нашей деревне, и в близлежащих селах. 31 В Старых Громыках они шли по дворам и угоняли коров. Как сейчас помню, трое вооруженных солдат начали уводить со двора и нашу корову. Мой отец и его братья, Николай и Иван, находились в то время в лесах, так что помочь ничем не могли. В хате старшим оставался дед Матвей. Он и бросился отнимать корову, смело, отчаянно. Один из солдат стал целиться из винтовки в деда. В этот момент корова, запутавшись в веревке, упала на землю. Минуты замешательства было достаточно для того, чтобы все мы — и женщины, и дети, в том числе я (мне было девять лет) и семилетняя сестренка, повисли на руках деда, удержали его от безнадежной борьбы. Помню, как дед Матвей глубоко переживал, что оккупанты увели корову. Он после этого, можно сказать, не находил себе места. Человек от природы сдержанный, он обладал глубоким внутренним тактом. Не могу вспомнить, чтобы когда-нибудь он по-настоящему выругался с употреблением крепких крестьянских выражений. Дед горевал: — Что этому проклятому германцу нужно? Зачем он увел последнюю корову? Даже детей оставил без молока. Женщины нашей деревни, в том числе моя мать, долго еще потом выходили за околицу, поглядывали в ту сторону, куда ушли грабители, видимо надеясь, что те вдруг опомнятся и вернут коров. Но коровы так и не вернулись. Сарай, куда мы с сестренкой бегали по утрам, чтобы выпить парного молока, опустел. Однажды утром вся деревня Старые Громыки оказалась в дыму. Его принес ветер из находившегося в тридцати километрах очень большого села Перелевка, которое было полностью сожжено. Та же участь постигла и многие другие села и деревни. Это была месть оккупантов за действия партизан, за неудачи в попытках их уничтожить. Гнев и ненависть к грабителям и убийцам были настолько сильны, что даже мальчишки, подражая взрослым, объединялись в небольшие группы и уходили в окрестные леса. Это явление возникало само собой, его не организовывали взрослые. Правда, родные искали детей, а найдя, даже наказывали, но конечно же со скидкой на вполне понятные настроения. В одной такой группе был и я. Прятались мы во ржи и в кустарниках. Однажды, когда мы находились в середине большого ржаного поля, появился вражеский кавалерийский разъезд. Нас заметили, так как мы все же были ростом несколько выше ржи. Разъезд приостановился. Мы решили, что нам пришел конец, ведь ни у кого из нас не было ни винтовки, ни пистолета, только обыкновенные кухонные ножи, да и то не у всех. От отряда отделился 32 всадник, подъехал к нам и... повернул назад. Он, видимо, информировал офицера о «стратегической» ситуации, и всадники последовали дальше, в соседнее большое село Железники. Еще до того, как наша местность была захвачена оккупантами, через нее на повозках со скарбом ехало на восток много людей, которые бежали от немцев. Это продолжалось в течение ряда недель. В своем большинстве это были поляки и белорусы, в том числе проживавшие и на той территории, которая входила в состав Польши. По-русски беженцы часто говорили неважно, но население их понимало и относилось к ним хорошо. Иногда беженцы меняли кое-что из своих пожитков на продукты. С отступлением германских войск на запад беженцы стали возвращаться в родные места. К январю 1919 года Гомельщина была очищена от немецких оккупантов. В исторической литературе Запада, относящейся к событиям того периода, делается попытка как-то затушевать кровавые преступления кайзеровской солдатни на советской территории. Факты опровергают эту «лакировку» поведения оккупантов. Если по масштабам преступлений они и уступают кому-то, то только гитлеровцам. Уже тогда в мое сознание глубоко запала мысль, что войны между государствами — великое зло и что германец, напавший на нашу страну,— это враг. Зачем ему наша земля, зачем ему убивать русских? Мы, мальчишки, часто устраивали импровизированные игры, в которых одна часть из нас представляла собой захватчиков, а другая — русских. Наши «стратеги» так организовывали ход «боевых действий», что почти всегда побеждали русские. Какой же мальчишка тех лет не любил играть в войну? Перед началом всегда происходила одна и та же процедура — участники расхватывали имена полководцев. Делалось это быстро, с криком, наперебой: — Я — Суворов! — Я — Потемкин! — Я — Александр Невский! — А я — Дмитрий Донской! Имена тех, с кем сражались эти герои, мы не всегда знали. Но вот кто-то выкрикивал: — Я — Кутузов! Тут сразу же возникал вопрос: — А кто же будет Наполеоном? Быть Наполеоном не хотел никто. По рассказам взрослых и 33 из книжек мы знали, что он — захватчик и сжег Москву. Имя Кутузова отвергали по простой причине: — Наполеона нет. Кутузовым ты не будешь. Чингисханом и ханом Батыем тоже никто не хотел быть. Я почему-то выкрикивал: — Я — Румянцев! Уж очень хотелось дать отпор туркам. Старался прокричать поскорее, чтоб никто не перекричал меня. Это имя не собирался уступать никому. Спроси меня тогда, кто такой Румянцев, вряд ли сказал бы что-либо вразумительное. Знал только, что он полководец и воевал с турками. И все же я изо всех сил, напрягаясь, чтобы услышали все-все вокруг, кричал: — А я — Р-Р-Румянцев! Мне нравился рыкающий перекат начала этого слова, да и вообще все его звучание. Оно напоминало о красоте поспевающих вишен, слив, казалось близким всему тому, что окружало наш дом,— садику, кленам с красноватыми листьями, багряному по осени лесу. Нелегко было договориться о противнике, о его командирах. Споров рождалось немало. Тем не менее игры происходили. Наступила осень, начались занятия в школе. Зима — неподходящее время, чтобы играть в войну. А за год ребята изменились, и прошлогодние мечтания детства как-то потускнели, а потом и отпали сами по себе. Весной мы еще пробовали называть друг друга громкими именами полководцев, но прежний энтузиазм уже не появлялся. Мы взрослели. Где вы, Суворовы моего детства? Знаю, что в лихую годину все вы взяли в руки настоящее оружие. Почти никто не вернулся в родную деревню с полей Великой Отечественной... Могилы ваши разбросаны и по всей нашей стране, и за ее границами. Только, возможно, кое-где на табличках над теми могилами стоит ваша короткая настоящая фамилия. Ликование охватило наш край после того, как его в первые годы после революции очистили от немецких войск, а органы Советской власти стали крепнуть. Правда, по лесам кое-где еще бродили небольшие банды грабителей. Иногда их называли «зелеными», чаще — никак не называли. В самом деле, некоторые из них, не найдя места в мирной жизни, занимались просто грабежом. А население не всегда было в силах дать отпор — оружия ему не раздавали. Но это явление продолжалось недолго. 34 Постепенно хозяйственная политика Советской власти совершенствовалась, у крестьянства появилась заинтересованность в налаживании и развитии сельскохозяйственного производства. Особым стимулом для этого явилась замена продразверстки продналогом. Ленинская идея о такой замене сработала хорошо. Вспоминаю один случай. Как-то на сельском сходе выступал докладчик, задачей которого было не только пропагандировать политику новой власти, но и дать людям хотя бы общее представление о том, что такое теория Маркса — Ленина, на которой строится эта политика. Докладчик старался объяснить в доходчивой форме: — Маркс, разрабатывая свое учение на основе передовой мысли, критически использовал достижения других ученых, в частности Гегеля. У последнего Маркс взял все хорошее, то есть взял у него рациональное зерно, и ничего другого, неподходящего, не брал. Оратору казалось, что все было ясно. Закончив доклад, ом поинтересовался: — Есть ли у кого вопросы и все ли понятно? Один крестьянин, человек разбитной, но не очень грамотный, не слышавший до того даже имени Гегеля, спросил: — Можно задать вопрос? Ему это, естественно, разрешили. Однако вместо вопроса у него получилось скорее заявление. Крестьянин сказал: — Вот вы говорите, что Маркс у Гегеля взял только рациональное зерно, а больше ничего не брал. У нас же на днях забрали решительно все зерно, почти не оставили на посев. Докладчику пришлось вторично разъяснять разницу в философских воззрениях Маркса и Гегеля. Что же касается высказываний крестьянина, то за ними стояла простая вещь: при продразверстке под излишки иногда подводилось и то, что крестьяне оставляли себе, чтобы прокормиться и засеять поле. Так было до введения продналога. Позже крестьянин уже знал, чего и сколько он должен сдать государству, а что останется в хозяйстве. У крестьян, таким образом, появилось больше уверенности, что новая власть его интересы уважает. А это не могло не сказаться положительно на производительности сельскохозяйственного труда. В свою очередь у государства расширились возможности для снабжения продовольствием города, рабочего класса. 35 «НОЧНЫЕ УНИВЕРСИТЕТЫ» Незаметно — с каждым глотком родного воздуха, под звуки колыбельной песни матери, начиная с раннего детства, а позже под влиянием сказок, преданий, красивых и страшных, народных песен, возникших неизвестно в каких глубинах истории,— формируется духовный и нравственный мир человека. А влияние истории, фактов из биографии выдающихся деятелей, не щадивших своей жизни при защите родной земли? А бесценные памятники старины, пусть это будут даже простые руины, над которыми и сегодня ломают головы археологи? А наскальные надписи, старинные соборы, часовни, скиты, книги и рукописи, даже неразгаданные обломки древних вещей, лежавших в земле века,— вещей, к которым много столетий назад прикасались руки наших далеких предков? Разве все это при знакомстве с ним не западает в душу младенца, юноши, взрослого человека и не остается на всю жизнь? Недостаточно в нашей литературе, особенно художественной, используются неисчерпаемые бесценные кладовые истории! А ведь настоящих патриотов и сегодня можно воспитывать, только используя всю гамму средств, воздействующих и на интеллект, и на чувства человека. И тома истории, и художественная литература, посвященная памятным событиям, и книги, пером талантливых писателей населенные народными героями, будут читателя волновать, будут будить его симпатии и антипатии, будут обогащать его представления о добре и зле, о любви и ненависти, о правде и лжи, будут воспитывать чувство преданности родине — то чувство, с которым миллионы наших людей в жестокую годину войны защищали свой народ, свои поля и леса, свои города и села, свои очаги, построенные руками отцов и дедов. Чувство патриотизма зарождается буквально с начала жизни. Тут и влечение к дому, где родился и произнес первое слово, тут и привязанность к родным и близким, тут и преданность своему городу, поселку, деревне, которые навсегда остаются в твоей памяти, холмам и рекам, с которыми ты рядом рос. Все это вместе и есть любовь к родине. Сегодня мы по праву, говоря о патриотизме, употребляем это священное слово вместе со словом «советский». Оно выражает преданность всем ценностям нашего социалистического общества. В этом обществе оно неотделимо от любви к родине, приверженности к свободе, от презрения к эксплуатации человека человеком 36 и к образу жизни того общества, господином которого является капитал. Закономерно задать вопрос: как же все то, что я в детстве наблюдал, впитывал из окружающего мира, сказалось на моем складе ума, на формировании взглядов на мир, последующих привязанностях? Я бы ответил на него так: все это рождало пытливость, жажду знаний, стремление делать добро для людей, для своей страны. Это чувство было так сильно, что в мечтах я представлял себя часто в составе русской армии, защищающей страну от вражеских нашествий, сражающейся против врагов — монголо-татар, шведов, японцев, германцев. Местность, где я родился и жил почти до пятнадцати лет, усеяна множеством древних курганов, происхождение которых никто не мог мне объяснить. Даже когда я и мои товарищи поступили в среднюю школу и стали задавать соответствующие вопросы своим учителям, убедительных ответов мы не получали. Однажды группа подростков решила раскопать один из древних курганов на околице Старых Громык. Несколько дней мы работали лопатами и частично раскопали курган. Но ничего особенного там не нашли, за исключением небольшого кусочка металла,— возможно, частицы конской сбруи. Однако никто из взрослых не заинтересовался нашей находкой. В народе ходила молва, что курганы появились либо давным-давно, либо после нашествия поляков в начале XVII века, в период «смутного времени» на Руси, либо в самом начале XVIII века, когда через территорию Гомельщины прошли шведские войска, направлявшиеся к месту роковой для них битвы под Полтавой. Бытовала версия и о том, что происхождение курганов относится ко времени наполеоновского нашествия на Россию в 1812 году. Но молва остается молвой. Как в действительности обстоит дело, сегодня историкам и археологам известно больше, чем прежде, но не все. Загадка курганов послужила своего рода толчком, который усилил у меня интерес к истории страны. Только те, кто проходил школу ночного, знают, какое значение оно имело для подростков и юношей. Нет, пожалуй, ни одного известного мифа и, добавлю, ни одного забавного анекдота, которые не были бы рассказаны в этом «университете». В ночном — с девяти или десяти часов вечера и до восьми утра — по два-три часа говорили рассказчики, недостатка в которых не было. Должен сказать, что ночное давало не только какие-то знания, хотя и своеобразного свойства, но и обогащало житейскими сведениями, или, как теперь принято говорить, снабжало информацией молодых людей. Тот, кто испытал удовольствие от ночного, удо- 37 вольствие в известном смысле, потому что это был труд, и притом нелегкий,— тот сожалеет, что этот «университет» сейчас канул в прошлое. Да, о нем сохранились одни лишь воспоминания. Трактор, комбайн, вообще техника не оставили простора для «ночных университетов». |
Похожие:
 |
Книга первая Моему сыну Александру и всем пилотам гражданской авиации... Но произошли такие события, такого масштаба и такого участия людей с противоречивыми интересами, столько различных толкований того,... |
|
Книга первая Введены взамен "Правил технической эксплуатации магистральной и внутризоновых первичных сетей еасс", 1987 |
|
Первая книга Господа; как и твой старший брат, Иосиф, который, по праву первородства, получил от меня Священную Традицию Каббалы3 |
|
Книга первая Концы усов у них висели как плети (Кругом одно горе, и все мы в нем точно рыба в воде.) (с. 9) |
 |
Книга состоит из двух частей. Первая часть Охватывает лишь небольшую часть достопримечательностей города |
|
Жизнь способ употребления Книга-игра, книга-головоломка, книга-лабиринт, книга-прогулка, которая может оказаться незабываемым путешествием вокруг света и глубоким... |
|
Книга первая женский разговор: как быть женой Раби Ирмияу Абрамов и Шмуэль Гольдштейн (на основе лекций "Шлом-баит" раби И. Абрамова) |
|
Книга первая У парижа есть ребенок, а у леса – птица; птица зовется воробьем, ребенок – гаменом |
|
Книга первая Занимающийся изучением этих творений человек увидит во всём созданном величие Аллаха и таким образом приблизится к постижению Высшей... |
|
Книга первая «Отверженные». Среди «отверженных» и Жан Вальжан, осужденный на 20 лет каторги за то, что украл хлеб для своей голодающей семьи,... |
|
Книга жизнь продолжается 8 часть первая. Приключения приятные и не очень 8 Невероятно, но факт: при всей политической остроте этой темы им все-таки удалось организовать ее обсуждение в главном кампусе Калифорнии,... |
|
Книга первая Моя жена ведьма Я устал прятаться от тарелок. Они меня не слушаются! Я живой человек, что мне теперь, и из-за стола встать нельзя? Ей легко говорить,... |
|
Книга Первая Меж двух сторон Глава 1 «И нет в семейной жизни больше радости, чем скандал» Мимо седой головы пролетел закопченный противень и с хрустом врезался в цветное панно, изображающее битву армии Арталанта с бесовскими... |
|
Программа по подготовке к школе детей с задержкой психического развития.... Муниципальное бюджетное специальное (коррекционное) образовательное учреждение для обучающихся, воспитанников с ограниченными возможностями... |
|
Книга вторая Глава первая в стенах острога «Народ в Сибири приветлив» Илимск встретил петербургского изгнанника сурово. Обширный воеводский дом с островерхой крышей и со службами стоял под глубоким снегом.... |
|
Книга первая. Логика эмоций И бериташвили ответил. «Я старый человек, и моя юность пришлась еще на дореволюционный период. В это время публиковалось много порнографических... |