Апостолы

1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   50

В отношении к миру (мирскому) на Востоке и на Западе хрис­тианская церковь уже в те времена проявила совершенно различ­ные подходы. Тогда как в Восточной церкви при императоре Кон­стантине христиане попытались обрести симфонию сочетания инте­ресов государства и церкви, Рим устремился по пути превращения самого государства в церковь. Эта подмена наиболее ярко дала се­бя знать в средние века, прежде всего в эпоху немыслимых крес­товых походов и костров инквизиции, но корни этого устремления – подчинить своему влиянию всё и вся – можно обнаружить уже во II веке. А.Гарнак ставил в заслугу Церкви то, что, несмотря на, казалось бы, такую легкость вступления в соглашение с культом императора, Церковь «не поддалась ни на шаг; она покончила с императорским идолом» ¹. Но правильнее было бы, как нам кажет­ся, различать при решении этого вопроса позицию Востока и Запа­да. Восточная церковь, несмотря на более развитую здесь тягу к аскетизму и устремлению к небу, вместе с тем всегда принимала всё многообразие и всё богатство окружающего бытия и тем самым шла своим духовным сотрудничеством на встречу с миром (мир­ским). Это было благожелательное отношение духовного наставни­ка (отца, брата) – к мирскому труженику. Яростные проклятия таких западных апологетов, как Тертуллиан, раздававшиеся в ад­рес всего нехристианского мира, конечно, звучали и на Востоке, но это были крики маргиналов, в целом чуждые духу восточного православия. Не случайно, и не только по политическим соображе­ниям, столицей христианской Империи стал не западный Рим, а восточная Византия ². Римская церковь также обращалась к миру, но не для сотрудничества и наставничества, а для его порабощения и властвования над ним. В этом смысле теократические замашки

Гарнак А. Сущность христианства// Сб.: Раннее христианство. В двух томах. Т.1. М., 2001. С.117-118.

Византия (греч. Византий, ныне Стамбул) – древний греческий город, осно­ванный ок. 660 г. до н.э. В I в. до н.э. город вошел в состав Римской импе­рии как значительный центр торговли и ремесел. В 330 г. н.э. был Констан­тином I перестроен, переименован в Константинополь (город Константина) и провозглашен столицей Империи, продолжавшей себя именовать «Римской» (город иногда называли «Новым Римом»). Был завоеван турками в 1453 г. По­ложение Константинополя как центра Восточного Христианского мира особен­но упрочилось и стало неоспоримым после исчезновения древних христиан­ских центров в Египте, Палестине и Сирии. Миссионеры Константинополя на просторах Восточной Европы, на Кавказе обращали в христианство население огромных территорий. По сути дела, «Новый Рим» стал колыбелью цивилиза­ции Среднего Востока и Восточной Европы, подобно тому, как «ветхий Рим» был таковой для латинского Запада.

Римской церкви не отличались от аналогичных притязаний поства­вилонских левитов. Различным оказался лишь масштаб. Поэтому со всей определенностью можно утверждать, что не Церковь вооб­ще, а, прежде всего, Римская церковь «покончила с император­ским культом», причем не ради духовной свободы, а для того, что­бы построить другую империю и возвести другой культ – культ Церкви. «Вооружение церкви бронею, латами и мечом сделалось, таким образом, догматом католической веры» (протопр. С.Н.Бул­гаков) ¹. Само церковное учреждение, бывшее ранее лишь органи­зационным, можно сказать, техническим подспорьем для оформ­ления братской общины, теперь стало самодовлеющей религиозной величиной. «В это учреждение, – выражая суть возникшего фено­мена, писал А.Гарнак, – дух Христа (будто бы. – А.В.) вложил всё, что нужно отдельному человеку;… Св. Дух действует (будто бы. – А.В.) исключительно в нем (в этом учреждении), и дары благодати поэтому могут быть добыты лишь здесь… Это учрежде­ние со всеми своими постановлениями и формами тождественно с “Христовой невестой”, с “истинным Иерусалимом” и т.п., и поэто­му оно само провозглашено неприкосновенным творением Бога и неизменямым обиталищем Святого Духа. Соответственно этому оно выдавало все свои распоряжения за одинаково священные» ².

Но прежде, чем стать таковым учреждением-империей, цер­ковь должна была из множественных общин образовать «единое тело» с единым духом. Самоощущение родства этих общин необ­ходимо было организационно и нормативно сочетать. Сами обра­зец устройства Римской империи и кодификация Римского права оказывались для этой цели весьма пригодны. Идеологическое единство громадной системы, этот претендент-суррогат на замеще­ние общинной души, могли обеспечить только единая догматика, единое Писание и суровое наказание всех отклоняющихся. Требо­валось отмежеваться от инакомыслящих и от текстов, противореча­щих центральной догме. Теперь представлялось необходимым со­здать учение о Единой Душе Церкви, обожествив и возвеличив до Святости саму – церковную организацию. Для выполнения этой вообще-то нехитрой задачи Ириней Лионский сформулировал ос­новные догматы церковно-христианской веры, заложил основы учения о Церкви, согласовал всё это с текстами новозаветного и

Булгаков С.Н. Два града. Исследование о природе общественных идеалов. СПб., 1997. С.100.

Гарнак А. Сущность христианства//Сб.: Раннее христианство. В двух томах. Т.1. М., 2001. С.127.

ветхозаветного Писания (в соответствующей редакции) и четко очертил круг, за которым начиналась ересь. В дальнейшем отцы церкви освятили эту новоявленную религиозную доктрину ореолом мученического вероисповедания древних христиан, будто бы ис­купленную кровью праведников. О том, что древние христиане шли на смерть вовсе не за вымыслы Римской церкви, поздние док­тринеры предпочли забыть.

В Иринеевой универсальной системе было многое и всякое, но исчезло главное – Учение Христа о Богообщении и о сути Спасе­ния. Ка´к услышать голос Бога и чтo´ есть Спасение? Иринеевы по­следователи, должно быть, вообще не знали, как человеку соеди­нять свой дух с живым Христом, поэтому они могли лишь учить, как слушаться их церковь, которая будто бы обладает истинным знанием. Новая церковь подменила религиозное ощущение живого Бога – верой во всемогущество церкви, заменила веру во внут­реннего Христа – верой во внешние догматы. Гарнак писал о со­держании этой новой веры, в общем-то не имеющей отношения ни к Учению ап. Павла, ни тем более к Учению Иисуса Христа:

«…Возникла вера не без внутреннего единства и силы, но с не­ограниченным объемом, вера, которая должна была сделаться ве­рою Церкви, образованных и необразованных, вера, составленная из самых различных – философско-апологетических, библейских, христософических, гностически-антигностических и чувственно-фантастических – элементов…; сознание, что рациональная теоло­гия и слепая вера суть различные величины, (в этой системе. – А.В.) отсутствует; всё стоит на одной плоскости; на спекуляцию (размышления. – А.В.) смотрят с подозрением и всё же не отка­зываются от неё совсем» ¹.

Перед нами традиционный синкретизм, свойственный римской культуре вообще, когда со всего света берется всё, что кажется вы­годным или уместным, но при этом утрачивается живость и непо­средственность, теряется сам дух. Но самым страшным в этом уди­вительном явлении – психологии Рима – является желание обла­дать всем миром и навязать всему миру свое представление о бытии. В этой самоуверенности даже нет желания обрести Исти­ну – самоценным сам по себе становится порядок, имперское еди­нообразие.

«…Никто не пишет, – утверждает И.Г.Гердер, – никто не по­ступает так откровенно, так грубо, так решительно и жестоко, как

Гарнак А. История догматов //Сб.: Раннее христианство. В двух томах. Т.2. М., 2001. С.194.

он (римский папа), если только есть в этом необходимость. Папы никогда ничего не обсуждают – они указывают и повелевают, и всякий раз прокладывает путь хитроумная дерзость, – когда они умоляют и упрашивают, когда требуют, грозят, упорствуют, кара­ют… Этот священный деспотизм, украшенный достоинством отца, совершил на свете больше дел, чем пустая учтивость ничтожных дворцовых интриг… Папа знал, чего хочет, знал, каким языком требовать послушания» ¹.

«Желание (католической церкви. – А.В.) распространить и устроить царствие Божие политическими средствами, – пишет А.Гарнак, – только по тяжкому недоразумению может быть осно­вано на указаниях Христа и апостолов. Это царствие рассчитывает лишь на религиозные и нравственные силы и основывается на поч­ве свободы. А церкви, выступающей мирским государством, при­ходится пользоваться всеми средствами такового – и хитроумной дипломатией, и насилием; всякое земное государство, даже осно­ванное на праве, бывает вынуждено обстоятельствами поступать несправедливо… Непогрешимость (папы) равняется тому, что у правителей мира называется полным самодержавием… Совершенно ясно, что этот второй фактор на Западе (“непогрешимость папы”, принятый спустя многие годы. – А.В.) основательно должен был изменить характерные черты католицизма – традиционализм, пра­воверие, ритуализм и монашество… “Я сам предание”, – сказал будто бы Пий IX… Учение во многих отношениях стало произволь­ным…» ². Далее Гарнак продолжает:

«Римский католицизм, взятый как внешняя церковь, как уч­реждение права и силы, ничего общего с Евангелием не имеет и даже противоречит ему по существу… Смешение божественного начала с мирским, самых задушевных чувств с политикой причи­няет глубокий вред, потому что оно насилует совесть и лишает ре­лигию её настоящего значения…» ³. Последнее сказано в отноше­нии позднего католицизма ⁴. Но во времена Иринея Лионского и

Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М., 1977. С.550-551. Гарнак А. Сущность христианства//Сб.: Раннее христианство. В двух томах. Т.1. М., 2001. С.150-151. Гарнак А. Там же. С.155.

Католический (греч. katholikos) – «всеобщий». С точки зрения Восточной церкви существует Единая Вселенская Апостольская Церковь, от которой Римско-католическая церковь отделилась в 1054 г. и «присвояет себе титул ка­толическая (т.е. вселенская. – А.В.) несправедливо» (Статья «Православно-католический» // Дьяченко прот. Г. Полный Церковно-славянский словарь. М., 1993, с.474. Репринтное изд. 1900 г.).

папы Виктора все названные признаки в Римской церкви уже полностью оформились.

Характер римского епископата оказался удивительным обра­зом сходен с характером ап. Петра, каким он показан в Еванге­лии. Настырность и навязчивость Петра в его притязаниях на до­минирование вопреки гармонии товарищества были столь велики, что Христос даже назвал его однажды Сатаной – именем, кото­рым не был назван даже предатель Иуда. Апологеты Римской церкви для доказательства мученической смерти ап. Петра именно в Риме использовали аргумент, будто никакой иной город в хрис­тианском мире (прежде всего, в Малой Азии) не заявил претензий на обладание прахом этого апостола. Но это может иметь и дру­гое объяснение: возможно, только Римская церковь ради получе­ния права на первенство не смутилась в основание своей претен­зии заложить имя трижды отрекшегося от Христа ученика. Исто­рически же эту невостребованность имени Петра можно объяснить следующим образом: споры за «апостольское тело» среди ритуали-стических церквей были нередки, и обо всех их перипетиях изве­стно мало – может быть, кто-то и возражал Риму, но поскольку Петр умер, как будет показано далее, в Вавилоне, то ни одна из известных церквей III – IV вв. Малой Азии и не предъявила прав на место его упокоения. Претензии же Рима на прах другого апо­стола – Павла еще более лишены какой-либо исторической подо­сновы. Если же принять во внимание наши выводы о смерти апо­столов задолго до Нерона, то притязания Рима на мученическую смерть Петра и Павла в Риме, при Нероне, покажутся совсем проблематичными. Но какова бы ни была подлинная жизнь апос­толов, к чисто римскому имперскому завоевательному духу, усво­енному Римской церковью, все это мало относится. В этом смысле совершенно неважно, когда и в какой точке земного шара покину­ли свои бренные тела апостолы. Завоевательный и безжалостный дух западной цивилизации, представленный в античной мифоло­гии богом войны – Аресом (Марсом), сложился не при апостолах, а задолго до христианства и характерно проявлял себя в человече­ской истории вплоть до настоящего времени. В этой связи образ Петра, показанный в Евангелии: именованный «Сатаной», выхва­тывающий в момент ареста Иисуса меч и тем самым покушаю­щийся на исполнение миссии Христа, трижды отрекающийся от Христа, равно как и негативная роль римлян в Распятии Христа – всё это аллегория, отмечающая тягостную роль, какую уготова­но было исполнить Римской церкви. При распятии Иисуса Христа

в 70 г. до н.э. ¹ никаких римских войск в Иудее не было, то есть физически римляне Иисуса Христа не распинали. Возможно, и все перечисленные действия Петра – аналогичная аллегория, ни­когда не имевшая исторического воплощения. Духовное же «рас­пятие» Христа состоялось много позже и именно при ведущей ро­ли Римской церкви. Отсюда и в применении к Петру имя Сатана – то есть противник воли Христа, и петух, трижды предвещаю­щий восход Солнца-Христа, от которого отрекается вчерашний по­следователь-Петр, и меч Петра – атрибут римского гражданина, и отсечение этим мечом правого уха – символическое избрание Ле­вого Пути, и хищническое деление римскими воинами одежд рас­пятого Христа у ног еще пребывающего на кресте Спасителя (Ин 19.23). Всё это – аллегория, но весьма и весьма прозрачная. Если она была написана до II века, то она пророчески предугадала бу­дущее; если во II веке, то она иносказательно отобразила то поло­жение дел в христианстве, которое уже сложилось из-за отступни­чества церкви, руководимой римским епископатом. Предательство идеалов Христа стало глубоко укоренившейся традицией римского епископата в течение последующих двух тысячелетий. Поэтому совсем не удивляют такие вопиюще антихристианские явления в ней, как папизм, индульгенции, инквизиция, деятельность ордена иезуитов и многое другое. Постоянное же стремление римских пап в течение тысячелетия уничтожить Православие и конечно же православную Россию даже не нуждается в комментариях.

Считается, что император Септимий Север ², сменивший Ком-мода, начал некие гонения на христиан, как лаконично замечает

См. об этом наше исследование «Кумран и Христос».

Сообщается, что Септимий Север (193–211), через какое-то время после смер­ти Коммода выдвинутый армией в императоры, быстро восстановил порядок. Отметим, что его второю женою была Юлия Домна, та самая, которая была связана с гностическими кругами и в руках которой оказались документы о жизни Аполлония Тианского и по заданию которой на основании предостав­ленных ею документов Филострат составил «Жизнеописание Аполлония Тиан-ского». Поздние церковные историки почему-то именно на срок правления Се­вера относят предполагаемое (но не доказанное) мученичество Иринея Лион­ского (ок.200–202 гг.), хотя, как пишет Болотов, «относительно положения христиан в первые десять лет его царствования ничего определенного неизве­стно. Тертуллиан уверяет, что Септимий Север был благосклонен к христиа­нам…» (Болотов В.В. Собрание церковно-исторических трудов в восьми томах. Т.3, с.111). Александр Север, правивший с 222 по 235 г., под влиянием Юлии Домны (приходившейся ему троюродной бабкой) проникся уважением к Апол­лонию Тианскому и Орфею, установив их изображения в помещении для ла­ров, где он утром совершал священнодействия (Лампридий. Александр Север XXIX.2; здесь же сообщается об изображениях Христа и Авраама, что счита-

Болотов, из-за «чужой истории». Ко всему прочему здесь же Боло­тов пишет, что «…со временем Коммода христианство начинает бы­стро распространяться в аристократических кругах Рима, и в Рим­ской церкви оказываются молодые христианки сенаторского про­исхождения» ¹. Могло оказаться, что при Коммоде и всесильных его фаворитах проникновение христиан в дела государства стало столь значительным, что сделало при Септимии Севере неизбеж­ными конфликты и трения. При монархических устремлениях римских епископов это более чем вероятно. О неожиданной и «не­объяснимой» реакции императора Болотов пишет: «Но 10-й год его правления отмечен поворотом в его политике в отношении к хрис­тианам. В этот год Септимий Север издал закон, не сохранивший­ся до нас, о котором известно только то, что он под страхом тяж­кого наказания воспрещал принимать как иудейскую, так и хрис­тианскую религию ². Таким образом, христиане здесь могли быть замешаны в чужой истории» ³. Не исключено, что действия Севера были направлены против иудеев, а косвенно это затронуло и хрис­тиан, среди которых могло быть достаточно евреев. Стычки между христианами и иудаистами могли в провинциях приводить к опас­ным волнениям. Иудеи же в последние сто пятьдесят лет для Им­перии были постоянным источником беспорядков и волнений. Воз­можно, что упоминаемые Евсевием «наветы черни» могли быть и провокациями иудаистов.

Причины таковых наветов могли быть весьма разные. Напри­мер, в миссионерской борьбе за влияние на сильных мира сего

ется поздней христианской вставкой). «Его (Александра Севера) влиятельная мать, дававшая чувствовать свой авторитет над сыном везде и всюду, даже бо­лее, чем было бы желательно для Империи, может считаться решительною по­кровительницею христианства. Во время своего пребывания в Антиохии, веро­ятно в 226 г., она слушала христианские беседы Оригена… Император был ре­шительным покровителем христиан…» (Болотов. Там же, с.117-118). В этом смысле так называемые «гонения» на христиан Септимия Севера (аналогично испытавшего значительное влияние Юлии Домны) если даже и имели место, то, вероятно, носили несколько иной характер, чем это предполагает церков­ная литература. Скорее всего, это были местные дела, вызванные традицион­ными антихристианскими наветами «черни» (см. далее).

Болотов В.В. Собрание церковно-исторических трудов в восьми томах. Т.3. М., 2001. С.402.

«Под страхом тяжелого наказания он (Септимий Север) запретил обращение в иудейство. Такие же запреты он установил и для христиан» (История Авгус­тов. Септимий Север. 17.1. Цит. по: Греческие и римские авторы о евреях и иудаизме. Комментарии М.Штерна. Т.2, часть вторая. М.-Иерусалим, 2002/5762, с.280). – А.В. Болотов В.В. Там же. С.111.

христианство, вероятно, имело перед иудаизмом заметное преиму­щество. Апологетические сочинения христиан, адресованные рим­ским императорам, насыщены тезисами о родственности лучших этических и философских положений античности и христианства, о возможности их взаимовыгодного слияния. Стоическая филосо­фия, занявшая во II в. среди римской элиты, включая даже импе­раторов, ведущее место, близко соприкасалась с идеалами христи­анского мироощущения, причем настолько, что в IV в. среди хрис­тиан широко распространился миф, будто знаменитый стоик Сенека переписывался с апостолом Павлом. К евреям же (что то же самое, что и к иудаистам), напротив, отношение большинства императоров рассматриваемой нами эпохи было резко негативным. В памяти еще была кровопролитная Иудейская война 60-х годов и разрушение Иерусалима. Траян подавил иудейское восстание 116 года на восточном побережье Средиземного моря, а правительст­венные войска, как утверждается, в отместку за то, что евреи вы­резали население Кипра (240 тыс. человек) и Кирены (220 тыс. че­ловек), сами уничтожили в Александрии всех евреев ¹. При Адриа­не случилось и было разгромлено восстание евреев под предводительством Бар-Кохбы (135 г.), и им было запрещено се­литься в Иудее. Антоний Пий ввел закон, запрещавший язычни­кам совершать еврейское обрезание. Марк Аврелий к евреям, по свидетельству Аммиана Марцелина, относился с брезгливой враж­дебностью ². Со времен Цицерона за израильтянами у римлян за­крепилась резко негативная характеристика, постоянно питаемая наглядными примерами, ибо неуживчивые евреи оказались единст­венным народом, с которым при всем громадном опыте римской дипломатии за несколько веков так и не было достигнуто компро­миссного решения о взаимосуществовании ³. При Септимии Севере

Моммзен Теодор. История Рима: В 4 томах. Т.4. Ростов н/Д, 1997. С.437. См. также: Кассий Д. История Рима, LXVIII.32.1-3.

«…(Когда Марк Аврелий) проезжал через Палестину, направляясь в Египет, то от досады на зловонных и часто бунтующих иудеев, горестно воскликнул: «О маркоманны, о квады, о сарматы! Наконец я нашел тех, кто беспокойнее вас» (Аммиан Марцелин. История, XXII.5. Цит. по: Греческие и римские авторы о евреях и иудаизме. Комментарии М.Штерна. Т.2, часть вторая. М.-Иеруса-лим, 2002/5762, с.263).

Профессор и одно время министр народного просвещения (Россия) Зенгер в научном докладе «Еврейский вопрос в Риме» (1896 г.) отмечал:

«Если недостатки римского провинциального управления республиканской эпохи были в самом деле вопиющими, то столь же несомненны и грандиозны результаты, достигнутые благодаря существенным улучшениям, которые в эту отрасль администрации были внесены Империей. С учреждением принципата

иудеи опять завладели утраченными позициями ¹, но быстро их лишились. Может статься, что Септимий Север, пораженный глу­биной проникновения при Коммоде представителей церкви (хрис­тиан-евреев?), а при собственном правлении – иудеев в дела госу­дарственного управления, мог действительно, окончив граждан­скую войну и наведя порядок в стране, наконец издать строжайший указ, направленный одинаково против церкви и сина­гоги.

Можно задаться вопросом: преобладающим или, напротив, не­значительным было присутствие евреев в Римской церкви? Одно­значно ответить на этот вопрос достаточно сложно – для этого нет никаких прямых свидетельств. Кассий, например, сообщает о мно­жестве евреев, стекавшихся в столицу уже в нач. I в. н.э.: «А как иудеи в Риме сошлись во множестве и постоянно сманивали мест­ных жить на свой лад, он <�т.е. Тиберий (19 г. н.э.)> почти всех их выслал» ². Никакого запрета на новые еврейские заселения не существовало, евреи вновь возвращались на покинутые места, по­этому в пору высшего расцвета Империи, надо полагать, евреев в столице было довольно много. «А иудеев, – пишет о последующих

водворяются периоды постепенно усиливающегося в течение 200 лет процвета­ния Галлии и Испании, Греции, Малой Азии и Сирии, Египта и бывшей Кар­фагенской территории. Запад быстро и прочно латинизируется. Греко-Восточ­ный мир пользуется обильными привилегиями. Всюду господствует мир и по­рядок; всюду растут благосостояние и довольство римским правительством; всюду последнее свою задачу поняло, стало быть, правильно и выполнило её искусно.

Только в одной стране все усилия Рима ввести целесообразный режим ока­зались неуспешными, только с одним народом справиться нормальными спо­собами римлянам не удалось. Этой страной была Палестина – этим народом были евреи.

На евреях Рим перепробовал чуть ли не все мыслимые международные и правительственные отношения – от дружественного нейтралитета до грубого милитаризма и, в конце концов, был, однако, приведён к убеждению в необ­ходимости разрушить Иерусалим и выселить жителей с их родины.

Иными словами, вековой опыт и природная политическая мудрость не под­сказали римлянам другого решения иудейского вопроса, чем то, к которому некогда вынуждены были прибегнуть Салмонассар и Навуходоноссор» («Вар­шавские Университетские Известия», 1896, № 6).

М.Штерн, ссылаясь на первоисточники, пишет, что «евреи в то время были до­пущены к почетным муниципальным должностям… В правление Септимия Се­вера началось также обширное строительство, связанное с возведением новых синагог в Галилее» (Греческие и римские авторы о евреях и иудаизме. Ком­ментарии М.Штерна. Т.2, часть вторая. М.-Иерусалим, 2002/5762, с.280). История Рима, LVII.18.5a. Цит. по: Греческие и римские авторы о евреях и иудаизме. Комментарии М.Штерна. Т.2, часть вторая. М.-Иерусалим, 2002/5762. С.38.

временах Кассий, – вновь умножившихся числом до того, что трудно было без смуты удалить из города таковую толпу, он <�т.е. Клавдий (40-е гг.)> изгонять не стал, но повелел, чтобы они при исполнении отеческих обрядов многолюдных собраний не устраи­вали» ¹. Большие города всегда способствовали ослаблению родо-племенных и религиозных связей, поэтому естественно допустить, что в Римской церкви евреев, порвавших с диаспорой, оказалось более, чем где бы то ни было. Можно предположить, что непри­ятие в гностических церквах Ветхого Завета, бога иудеев и пресло­вутой богоизбранности Израиля привело к естественному притоку евреев к другой части церкви – к так называемым кафоликам, или ортодоксам (то есть к догматической церкви). Этот процесс поляризации внутри христианства по отношению к ветхозаветному наследию должен был стать особенно заметным после разрушения Иерусалимского храма, когда значительное число бедствующих ев­реев устремилось в Рим. Надо также учитывать, что гностики, из-за их специфической оценки роли израильтян в судьбах мира, в лице перешедших в христианство евреев должны были автоматиче­ски обрести смертельных врагов. Христиане-гностики могли после этого рассуждать о любых высоких материях, эонах и Софии, но для христиан-евреев они теперь с любыми идеями превращались в апокалипсических «антихристов». Ко всему прочему евреи и в прошлой своей ветхозаветной истории ненавидели греко-египетские мистерии (истоки гнозиса).

Были среди христиан и другие антагонисты иудаизма (иудей­ства ²). Согласно Евангелию, прописной истиной для любого ново-крещенного являлось положение, что «евреи распяли Спасителя». Кроме того, число христиан, тяготевших к гностикам, маркиони-там и иным резким противникам иудейства и иудаистского Йахве, должно было быть во II в. весьма значительным. При таком поло­жении христиане-евреи естественным образом должны были скон­центрироваться в другой части церкви – у ортодоксов. Между

¹ История Рима, LX.6.6. Цит. по: Греческие и римские авторы о евреях и иуда­
изме. Комментарии М.Штерна. Т.2, часть вторая. М.-Иерусалим, 2002/5762.
С.39-40.

² Иудейство – термин, отражающий специфику еврейской культуры, в которой
сложно отделить национальный уклад и светскую традицию евреев от соблю­
даемых ими религиозных правил и догматики. В то время, когда термин «иу­
действо» делает упор на светскую часть жизни верующих евреев, термин «иу­
даизм» акцентирует внимание на догматические основы еврейского вероиспо­
ведания. Термин «иудейство» лучше подходит для объяснения внешней дея­
тельности евреев, тогда как «иудаизм» – их внутренней веры. В литературе
термины «иудаизм» и «иудейство» часто используются как синонимы.

обоими лагерями христиан разгорелась нешуточная война за идео­логическое основание, на котором возникло христианство. Одни утверждали, что таковым был «богоизбранный народ», его Закон и Иегова. Другие утверждали – Новый Завет Христа, противопо­ложный Ветхому Завету, считали Иегову (Йахве) заклятым вра­гом Света, а иудеев – его заблудшими последователями. Для од­них Бог Иисус был рожден «богоизбранным народом» и повелел исполнять до йоты Закон Бога, дарованный этому народу, лишь отменив некоторые устаревшие обряды и повелев поклоняться лич­но себе. Для других – Христос в самом мрачном и грешном месте планеты зажег свет для спасения человечества от царства тьмы. Вообще же за противостоянием гностиков и церковных ортодок­сов, когда яблоком раздора стало отношение тех и других к Ветхо­му Завету и Иегове, могло скрываться нечто очень глубинное, те­нью ложащееся на иудеев на протяжении всей их истории и изум­ляющее своей фатальностью даже скептически настроенных исследователей, отвергающих карму или промысл Божий. Итог внутрицерковной борьбы за присутствие в христианстве иудаист-ского наследия известен – победили приверженцы Йахве. Кто был тем злым гением, кто переиграл истинных последователей Христа, умело и повсеместно распространил о них клеветнические, пороча­щие измышления, украл у них, перекомпоновал и выдал за свои гностические сочинения, протоевангелие от Ионна и т.п., ловко от­редактировал письма Павла, изощренно перетолковал Ветхий За­вет, найдя чуть ли не на каждой странице пророчество об Иисусе Христе, наконец, настроил христиан против великой эллинской культуры и восточного мистицизма, умолчав о том, что значитель­ная часть церковной обрядности и мистицизма были скопирована с восточных мистерий, – об этом остается только гадать. Конечно, это был длительный процесс, протекавший не одно столетие и включивший в свою орбиту громадное количество известных и без­вестных участников. Можно отметить, что христиане-евреи долж­ны были быть наиболее заинтересованными лицами в положитель­ном для них исходе такого противостояния. Ораторские же спо­собности иудеев, изощренность в интерпретации Закона, умение сплоченно, истово и не гнушаясь средствами отстаивать свои инте­ресы помогли в конечном итоге обеспечить догматическому крылу церкви, таким его ревизионерам, как Ириней Лионский, желатель­ную победу над подлинным христианством. Таким образом, в лице христиан-евреев Римская церковь даже при известной доле церков­ного антисемитизма могла получить против гностического христи­анства мощнейшую поддержку. Защищая свою иудаизированную

догму, епископальная церковь тем самым защищала и ветхозавет­ный Закон и историческое иудейство. Другим значительным пре­имуществом, какого ортодоксы церкви добивались благодаря иуда-изации христианства, была легимитизация христианства как древ­него культа. Поскольку власти преследовали прежде всего новоявленные религиозные секты, но вынуждены были разрешать древние культы, то заявление ортодоксов-христиан о том, что они и есть тот самый древний Израиль ¹, ставило ортодоксальную цер­ковь в явно более выгодное положение по сравнению с христиана­ми, причастность к Израилю отвергавшими.

Сегодня существуют различные мнения об отношении догмати­ческой церкви к ветхозаветной истории иудеев. Представление о древних христианах как о едином монолите – безусловно, плод поздней церковной пропаганды. Христиане были разные, среди них были и сильные антииудейские настроения. Подобные настро­ения не могли не затрагивать и взгляды на ветхозаветное насле­дие. А.В.Вдовиченко ² отмечает: «Антииудейская полемика, по ме­ре обособления христианства от иудейства, становилась все более теоретически определенной. По тому вниманию, которое христиан­ские авторы уделяли этому вопросу, можно судить о постоянном напряжении в отношениях церкви и синагоги. Около 140 года Аристон из Пеллы написал “Диалог Ясона и Паписка о Христе” – по всей видимости, самую раннюю работу, специально посвящен­ную антииудейской полемике. Иустину Философу принадлежит “Диалог с Трифоном Иудеем”. Аполлинарий Иеропольский высту­пил с сочинением “К иудеям”. Также ритор Мильтиад в царство­вание Марка Аврелия написал две книги, посвященные антииудей­ской полемике. Между 198 и 206 годами Тертуллиан создает сочи­нение “Против иудеев”» ³.

Однако в епископальной (догматической) церкви, принявшей в качестве духовного истока христианства ветхозаветный иудаизм, вопрос о евреях по возможности не буддировался. Открыто слова против еврейства зазвучали в церкви, кажется, лишь в конце IV в. и только на Востоке: в проповедях Иоанна Златоуста ⁴ (386 г.)

О полемике между христианами и иудеями о праве называться «Израиль» см. далее.

Православный Свято-Тихоновский богословский институт. Вдовиченко А.В. Христианская апология // В сб.: Раннехристианские аполо­геты II – IV веков. Переводы и исследования. М., 2000. С.32. См.: Полное собрание творений св. Иоанна Златоуста в двенадцати томах. Т.I, книга вторая (Против иудеев). М., 1991. С.645-759. Иоанн Хризостом (Злато-

(причем он был отлучен и лишь посмертно восстановлен в церк­ви). Та же тема звучала и у Григория Нисского (также испытавше­го серьезные трения с церковным начальством). Причина сдержи­вания резко отрицательного отношения к ветхозаветному народу и их религии со стороны церкви вполне понятна: чрезмерные усилия в этом направлении могли легко закончиться отвержением Ветхого Завета, на котором зиждилась вся церковная пирамида и так назы­ваемая «преемственность» от иудейских патриархов, тянущаяся якобы от времен «творения».

Историк и апологет иудаизма Лев Поляков о вполне терпимых взаимоотношениях Римской церкви и иудеев писал:

«В соответствии с одной талмудической традицией мессия должен родиться и вырасти в Риме; по другой, весьма распрост­раненной, Римская империя представляла собой четвертое царст­во, предсказанное Даниилом, которое “будет пожирать всю зем­лю, попирать и сокрушать ее”. (Напомним, что и кумраниты за век до новой эры связывали с римлянами наступление апокалип­сических времен. – А.В.) Во многих других местах Талмуда от­ражено то воздействие, которое Вечный город оказывал на равви­нов древности. В дальнейшем в лоне еврейской общины Рима возникли иные легенды, безыскусные и иногда проникнутые лю­бовью. В одной из них рассказывалась история Элханана-Анд-рея, еврейского мальчика, похищенного у его родителей, который взошел на трон святого Петра, продолжая оставаться правовер­ным иудеем. Другая легенда приписывала эту роль заложника са­мому апостолу Петру, который якобы притворился христианином и проник в самое сердце церкви, чтобы оттуда заботиться о спа­сении евреев (ср. с «Тольдот Иешу ¹». – А.В.). Эта роль высших

уст), названный так по причине его исключительного риторического таланта, в возрасте двенадцати лет (361 – 362 гг.) обучался в Антиохии у Либания, од­ного из выдающихся языческих учителей того времени. Это время ознамено­валось торжеством греческой учености («язычества») в связи с реформами Юлиана («Отступника»). Историки отмечают любопытное совпадение: Юлиан был известен как горячий почитатель Либания и жил в Антиохии примерно в то же время, что и Иоанн, с июля 362 по март 363 г. Именно в этом городе Юлиан написал свое антихристианское и антииудаистское сочинение «Против галилеян», в котором подверг христиан резкой критике, в том числе за следо­вание худшим традициям иудеев (см., например, Владимиров А. Кумран и Христос. М., 2002, с.451-452). Не исключено, что Юлиан и Иоанн Златоуст свое резко негативное отношение к иудаизму сформировали благодаря одному и тому же источнику – эллинистическим философам Антиохии. О «Тольдот Иешу», древнееврейском трактате о жизни Иисуса Христа, см. с.167, 225.

архи-маранов ¹, приписываемая папам, отражает за наивностью на­родной фантазии ту искреннюю надежду, которую гетто питало по отношению к своим сюзеренам – римским епископам, а кроме того, возможно, и тайное взаимопонимание, скрытый намек взаимной признательности между иудаизмом и римскими понтификами ².

Очень мало известно о злоключениях еврейской общины Рима при первых христианских императорах, в эпоху, когда учение отцов церкви проникает в кодексы Феодосия и Юстиниана. В конце VI века папа Григорий Великий, который хотел обратить евреев без примене­ния насильственных мер, постановил, что ничто не должно изыматься из тех прав, которые предоставило евреям христианское законодатель­ство, но и ничто не должно быть к этому добавлено. Эта формула “Sicut Judeis...” (“подобно иудею...”) стала золотым правилом папст­ва в этой области. Восходя на трон святого Петра, большинство пап эпохи средних веков воспроизводили эту формулу слово в слово, со­провождая ее комментариями, смысл которых сводился к необходи­мости уважать иудейскую религию и защищать жизнь евреев. Другие буллы о защите евреев издавались в особых обстоятельствах, таких, как эксцессы крестоносцев или обвинения в ритуальных убийствах. В Рим прибывали делегации евреев, чтобы добиться этого покровитель­ства. Разумеется, они привозили с собой дары; но этот важный аргу­мент отнюдь не имел решающего значения» ³.

Правда, еще более распространенными, по мнению Л.Поляко­ва, были папские анафемы, направленные против евреев, но про­явилось подобное лишь начиная с IV в., когда христианство сдела­лось государственной религией ⁴. До этого времени, а значит, и в рассматриваемый нами период (конец II в.) отношения между ев­реями и христианами были разными. Иногда настолько теплыми, что Тертуллиан даже писал, будто иногда «евреи предоставляли преследуемым христианам убежище в своих синагогах» ⁵. Всё это,

Мараны (исп. marranos), в средневековой Испании и Португалии евреи, офи­циально принявшие христианство и подвергавшиеся со времен Торквемады пре­следованию инквизиции, обвинявшей их в тайной приверженности иудаизму. На иврите папа традиционно обозначается с помощью вокабулы Афитор, про­исхождение которой неясно и которая послужила поводом для ученых дискус­сий. Этимология: Ави (или Аби) – Пиор (отец Петр, или священник Петр), предложенная раввином Берлинером, специалистом по истории римских евре­ев, представляется вполне вероятной. – Л.П.

Поляков Лев. История антисемитизма. Эпоха веры. М.-Иерусалим, 1997/5757. С.398-399. См.: Поляков Лев. Там же. С.23-25. Там же. С.23.

очевидно, показывает, что были как разные синагоги, так и разные христиане.

Если в I веке иудеев и последователей Христа римские власти, скорее всего, не различали, а значит, одинаково плохо относились к тем и другим, то в конце II в. различие между ними уже стало явным. Императоры рассматриваемого времени и их советники бы­ли просвещенными людьми и вполне могли вникнуть если и не в глубокую разницу их доктрин, то хотя бы в очевидно заметные внешние их отличия. Однако традиционная психологически нега­тивная реакция римского общества на присутствие евреев одинако­вым образом относилась как к евреям синагоги, так и к евреям церкви. Система Римского права, не рассчитанная на различение доктринальных тонкостей, была предназначена лишь для регули­рования чисто внешних проявлений. С внешней же стороны при­сутствие евреев и в синагоге и в церкви делало и ту и другую в глазах римских властей – подобными. Болотов поэтому и написал, что христиане, преследуемые Севером, были «замешаны в чужой истории». Кто и в чем провинился перед Септимием Севером, се­годня судить сложно. Однако в результате каких-то локальных «гонений», в частности в далекой Александрии, возможно, по ка­кому-то навету или дурному стечению обстоятельств мученически погиб Леонид, отец Оригена.

Как бы ни складывались в это время отношения христиан и евреев внутри и вокруг христианской церкви, но именно во время десятилетнего самовластия папы Виктора I (189 – 198) и двенад­цатилетнего никчемного правления Коммода (180 – 192) разверну­лась бурная эпистолярная деятельность провинциального епископа Иринея Лионского. Ириней Лионский и его единомышленники ка­ким-то образом получили доступ к тайным гностическим текстам, идеи которых были похищены и извращены, новозаветные тексты перекомпонованы и подделаны, а послания апостольских мужей выдуманы. Конечно, Ириней был здесь далеко не первопроход­цем. Уже за десятилетие до этого Маркион обвинял евреев в под­делке евангелий, «Деяний» и писем Павла, благодаря чему все они оказались переполненными чуждым христианству ветхозаветным духом и апелляциями к Ветхому Завету. Ириней это редактирова­ние только довел до логического конца, хотя один он не смог бы совершить такого значительного преобразования. Однако, обнару­живая явный «социальный заказ», прямую заинтересованность Римской церкви в создании идеологии, способной всех христиан Империи поставить под одно знамя римского епископата, вполне возможно предположить, что мощь столичной кафедры и возмож-

ность влиять на императора Коммода (или на его приспешников) обеспечили текстуальную реформу. В любом случае, по какому бы сценарию ни развивались события, доступ к власти и влиятельное положение столичной церкви, т.е. церкви всей Империи, вполне могли позволить папе Виктору I совершить реформу. Если же учесть культивировавшуюся здесь ненависть к гностикам, то не христиан ли гностиков и затронули известные в то время «импера­торские гонения»? Во всяком случае, в конце II века гностики, при прежней широкой распространенности тяготевших к гности­цизму церквей, неожиданно куда-то исчезли. Ведь невозможно объяснить их исчезновение одним лишь успехом полемических трудов Иринея Лионского. Поистине, исчезновение христиан-гнос­тиков и им сочувствующих представляет собою не вполне ясное явление. Впрочем, возможно, поддержанные всей мощью Римской церкви, опиравшиеся на еще мало известные среди прочих христи­ан тексты (похищенные у гностиков и подправленные под свою до­ктрину), отцы догматической церкви смогли склонить на свою сто­рону большинство необразованных христиан и победить рутинным количеством. Превращение при Константине христианства в госу­дарственную религию довершило это дело. Христианский же гнос­тицизм, вытесненный из церковной среды, влился в родственный ему неоплатонизм либо окончательно ушел в подполье.

Известно, что желание подчинить себе всех христиан, все церкви являлось хронической болезнью (mania) римского еписко­пата. Во время, когда спустя полтора века на Востоке (в IV в.) бу­шевали страсти вокруг тех или иных нюансов церковных догма­тов, римские папы интересовались преимущественно вопросами распределения власти. Когда на Востоке в бесконечных спорах и политических распрях церкви доходили до явного умопомрачения, Рим в своей холодной беспристрастности оказывался даже порою в доктринально более верном и безупречном положении, продол­жая тем самым увеличивать свой авторитет и влияние.

В качестве примера самовластия папы Виктора можно привес­ти его спор о праздновании христианской Пасхи. Между римской и малоазийской практикою известны были разные решения этого вопроса, что обсуждалось не раз. Кто бы ни был здесь более прав и какими бы доводами ни руководствовались спорящие стороны, нас будет интересовать прежде всего метод разрешения споров па­пой Виктором. «Виктор, – пересказывает Евсевия Болотов, – об­ратился к малоазийским епископам с угрожающим требованием: присоединиться к римской практике. По этому вопросу (и может

быть, по предложению самого Виктора) собраны были в различ­ных местах соборы. Все они (Александрийский, Палестинский, Осроинский, Понтийский, Коринфский, Галльский, не говоря уже о Римском) высказались за римскую практику. Исключение со­ставлял собор Ефесский… Виктор ответил малоазийским церквам, видимо, формальным отлучением» ¹. Евсевий передает полный до­стоинства ответ престарелого епископа, которому было поручено от имени епископов этих церквей отвергнуть притязания Виктора:

“…Все они (перед этим назывались имена известных христи­ан-предшественников. – А.В.) праздновали Пасху в четырнадца­тый день (лунного месяца) по Евангелию, ничего не преступая и следуя правилу веры. И я, Поликрат, самый малый из вас, по­ступаю так, как передано мне моими родственниками, им сле­дую. Семь человек моей родни были епископами, я восьмой. И всегда родные мои справляли этот праздник, когда народ не упо­требляет квасного хлеба ². Я, братья, прожил шестьдесят пять лет в Господе, пребывал в сношениях с братьями во всей вселен­ной (т.е. со всеми церквами. – А.В.), прочитал все Священное Писание и никаких угроз не испугаюсь, ибо большие меня сказа­ли: «Повиноваться следует больше Богу, нежели людям». Затем он пишет о епископах, бывших с ним, когда он писал, и с ним единомысленных: «Я мог бы назвать всех присутствующих епис­копов, которых вы посоветовали мне созвать; я и созвал их. Ес­ли я напишу все их имена, то выйдет великое множество. Они знают, как я мал и ничтожен, но согласились с моим письмом, зная, что не кое-как дожил я до седин, а всегда устраивал свою жизнь, следуя Христу». Тогда Виктор, предстоятель римлян, со­брался разом отлучить за инакомыслие асийские и сопредельные с ними Церкви; он клеймил всех тамошних братьев письменно, огульно объявляя их отлученными. Не всем, однако, епископам пришлось это по душе; Виктора уговаривали подумать о мире, единении с ближними, о любви. Известны послания с резкими нападками на Виктора» (ЦИ.V.24.6-10).

Результатом этого отлучения стало то, что об Ефесской церк­ви, с которой связывается написание апостолом Павлом большин-

¹ Болотов В.В. Собрание церковно-исторических трудов в восьми томах. Т.3.
М., 2001. С.460-461.

² В Малой Азии, следуя Евангелию, христиане праздновали Пасху в те же дни,
что и иудеи. Это по меньшей мере свидетельствует, что в обычных церквах не
сохранилось кумранского календаря, предусматривающего сакральное измере­
ние времени, т.е. традиция была утрачена. В Риме, чтобы не пересекаться с
иудеями, справляли христианскую Пасху в первое воскресенье после первого
полнолуния после весеннего равноденствия. – А.В.

ства его Посланий, где, как считается, появилось Евангелие от Ио­анна, и где, собственно, и зародилось христианство, до Никейско-го собора (325 г.) ничего не было слышно. Очевидно, что Виктору было вполне по силам провести в жизнь новую церковную доктри­ну и навязать всем церквам отредактированные тексты Писания. В течение III в. свидетельства о подлинной истории христианства при уничтожении всяческой памяти о гностических церквах исчез­ли, а бесцветная, скудная и безжизненная историческая картина, нарисованная Иринеем Лионским, была впоследствии обогащена и расцвечена фантазиями церковных историков.

О том, что такая подмена не прошла незамеченной, рассказы­вает Евсевий. Им приводится фрагмент одного апологетического сочинения против еретиков. Еретики заявляли, что именно до Вик­тора Писания были другими и что в этой подмене виноват этот римский епископ. Церковный автор, в изложении Евсевия, сооб­щает:

“«Они (еретики) говорят, что в старину все люди и сами апостолы были наставлены и учили тому, чему учат [они, ерети­ки] сейчас; истина [по мнению еретиков] сохранялась до Викто­ра, тринадцатого епископа в Риме; с его же преемника Зеферина истину стали искажать.

Слова их (еретиков) могли бы показаться убедительными, если бы им не противоречило, во-первых, Святое Писание, а за­тем и сочинения некоторых братьев, написанные еще до Виктора в защиту истины, против язычников и против тогдашних ересей. Я разумею Иустина, Мильтиада, Татиана, Климента и многих других. Все они признают Христа Богом. Кто не знает книг Иринея, Мелитона и других? Все провозглашают Христа Богом и Человеком. И сколько псалмов и песнопений от начала христи­анства написали верующие братья, славя Христа как Слово Бо-жие! И если в течение стольких лет провозглашаемо было мне­ние Церкви, то можно ли поверить, что жившие до Виктора учи­ли так, как они говорят (т.е. иначе, чем стали учить после Виктора. – А.В.)? Не совестно ли им возводить такую клевету на Виктора? Они ведь прекрасно знают, что сапожника Феодо-та, главу и отца этого богоотступнического учения, первого за­явившего, что Христос – просто человек, Виктор отлучил от Церкви. Если бы Виктор, по их словам, придерживался их бого­хульного учения, разве отвергнул бы он Феодота, измыслившего эту ересь?…»

Присоединим к этому, – продолжает Евсевий, – и другие слова того же писателя об этих еретиках. Он говорит так:

«Священное Писание они спокойно подделывали, отвергали правила древней веры, Христа не понимали, до смысла Писания

не доискивались и усердно старались найти некий силлогизм для утверждения своего безбожия… Поэтому они бесстрашно и нало­жили руку на Священное Писание, говоря, что они его исправ­ляют. Желающий может узнать, что я не клевещу на них: пусть соберет и сравнит между собой имеющиеся у них списки (текс­ты. – А.В.); он найдет много разногласий: Асклепиадотовы [тек­сты] не согласны с Феодотовыми. Можно достать множество этих списков (текстов): ученики их усердно переписывали то, что учителя, по их словам, исправили, то есть испортили. Возь­ми Ермофиловы [тексты] – опять разлад с другими. Аполлони-довы [тексты] противоречат сами себе. Можно сравнить ранние [тексты] с переделанными позже – несогласий множество. Сколько дерзости в этом преступлении, они, вероятно, понимают и сами. Они или не верят, что Священное Писание (т.е. имею­щиеся у церкви тексты. – А.В.) – это слова Духа Святого, – тогда они люди неверующие, или они считают себя мудрее Духа – тогда они одержимы демоном. Они не могут отречься от этого преступления, потому что списки их (тексты) собственноручные. Не такому писанию обучали ихоглашатели ¹, и они не могут по­казать подлинник, с которого списывали. Некоторые (еретики) решили, что и подделывать Писание не стоит: они просто отверг­ли Закон и пророков и, объявив свое безбожное учение благодат­ным, дошли до ‘бездны погибели’»” (ЦИ.V.28.3-6, 13)

Выше отмечалось, что период реформирования религиозной доктрины на базе догматики Иринея Лионского пришелся на вре­мя, когда Римская империя впала в полосу заметных неустройств и регрессии. За полвека до этого ему сопутствовал кратковременный духовный подъем. Еще за полвека – спад. Однако, кроме коротких волновых периодов, каждая культура (этнос), согласно теории Л.Н.Гумилева, характеризуется своим длительным циклом, со сво­ей фазой максимального всплеска активности, а при завершении – временем обскурации (замирания) духа. Для римской цивилизации временем общей обскурации как раз и стал конец II в. – III в. н.э. Именно в это упадническое время произошло насаждение нового догматического учения церкви. Гумилев об этом периоде в истории Рима писал:

«Фазы этногенеза ² переходят одна в другую столь плавно, что для современников, как правило, незаметны. Но историку ясно,

¹ Ихоглашатели от греч. h/coj – звук. – А.В.

² Этногенез, по Гумилеву – весь процесс от момента возникновения до исчез­
новения этнической системы под влиянием энтропийного процесса потери пас-
сионарности (см. следующую сноску).

что переходы совпадают с важными событиями, значение коих вид­но только на расстоянии.

Решительный перелом в судьбе римского этноса произошел в 193 г., после того как был зарезан сумасшедший император Коммод. На этих событиях стоит сосредоточить внимание. Порфиро­носный изверг обронил в постели своей возлюбленной (Марции. – А.В.) дощечку с именами обреченных на смерть. Там было и ее имя. Она показала ее другим намеченным жертвам, и специально приглашенный гладиатор Нарцисс прикончил злодея. Сенат назна­чил императором почтенного старика Пертинакса. Преторианцы его признали, так как он был известен как честный, храбрый и дельный администратор, доброжелательный, справедливый и крот­кий правитель. Невинно осужденные были освобождены из тюрем и возвращены из ссылки, доносчики наказаны, порядок в судопро­изводстве и хозяйствовании восстановлен. Пертинакс уменьшил вдвое расходы на двор и продал рабов и рабынь, с которыми раз­вратничал Коммод. Казалось, что страна возродилась всего за три месяца.

Но однажды к дворцу подошла толпа преторианцев. Стража их впустила. Они убили Пертинакса. Народ плакал. Этим кончи­лась попытка спасти отечество.

Преторианцы предложили отдать престол тому, кто больше за­платит. Купил престол богатый сенатор Дидий Юлиан, долгое вре­мя бывший правителем отдаленных провинций и награбивший там много денег. Власть его не имела никакой опоры: сенаторы и всад­ники скрывали свои чувства, а толпа бранилась. Надежды на пре­торианцев не было никакой…

(Затем после целой полосы убийств императором стал выдви­женец армии Септимий Север). Септимий Север облегчил положе­ние солдат и увеличил армию за счет уроженцев восточных провин­ций… В результате к началу III в. почти вся римская армия оказа­лась укомплектованной иноземцами. Это показывает, что римский этнос, переставший поставлять добровольных защитников родины, потерял пассионарность ¹. Структура, язык и культура Империи по инерции еще держались, в то время когда подлинные римляне на­считывали несколько семей даже в Италии, которую заселили вы-¹ Пассионарность (как характеристика поведения), по Гумилеву – эффект из­бытка биохимической энергии живого вещества, порождающий жертвенность часто ради иллюзорной цели (Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., 1997, с.608). С нашей точки зрения названным избытком в момент развития этноса является психическая энергия, разновидностями которой в Природе яв­ляются и биохимическая, и световая, и тепловая и пр. энергии.

ходцы из Сирии и потомки военнопленных рабов – колонны. Во­енная диктатура Северов продлила существование римской систе­мы на сорок лет, а потом началось… (сплошные убийства и демора­лизация. Например, за тридцать пять лет, между Александром Се­вером и Аврелианом, императорами были провозглашены тридцать семь человек ¹. – А.В.)…

Инстинктивная реакция: раздражение, жадность, лень, не имея противовеса в утраченной пассионарности – сделали из рим­ского войска скопище злодеев и предателей… Римский этнос умер и сгнил раньше, чем погиб от вторжения варваров…

На Востоке (к нач. IV в.), где образовался новый этнос, ус­ловно именуемый византийским, варвары отражены, на Западе они просто замещают исчезнувших римских граждан…

Тот же процесс в Византии проходил при Ангелах и закончил­ся падением Константинополя в 1204 г. … Византийский народ ис­чез, растворился, деформировался задолго до того, как османы во­рвались в беззащитный, вернее – не имевший воли к защите, Кон­стантинополь (5 мая 1453 г.)» ².

Таким образом, приходится, к сожалению, констатировать, что церковная организация, приняв идеи Иринея Лионского, собствен­но, наследовала систему уходящей в небытие римской эпохи. Ви­зантия (Восточная церковь) психологически была плохо приспо­соблена к её прокрустову ложу, отсюда бесконечные здесь догма­тические споры, отлучения и войны. Восток имел совершенно иной дух, но канон и догмат Писания, появившиеся под лакирую­щей рукой Иринея Лионского, оставались незыблемыми. Конечно, когда появилось русское Православие, оно стало совершенно но­вым духовным явлением.

Дюрант В. Цезарь и Христос. М., 1995. С.677.

Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., 1997. С.523-525, 530.

1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   50

При копировании материала укажите ссылку © 2024
контакты
rykovodstvo.ru