Русский национализм
между властью и оппозицией
СБОРНИК СТАТЕЙ
Москва
Центр «Панорама»
2010
УДК 323.1(470)
ББК 66.1(2Рос)
Р 89
Р 89 Русский национализм между властью и оппозицией. / под ред. В.Прибыловского. – М.:Центр «Панорама», 2010. – 160 с.
ISBN 978-5-94420-039-6
В сборнике – статьи шести авторов – журналистов, историков, политологов, социологов – о разных аспектах современного русского национализма, представленного и в прокремлёвских молодёжных организациях, и в фанатских тусовках, и просто на улицах, и в академических кругах, да и на самом верху пирамиды власти (если верить Владимиру Путину, именующему себя и Дмитрия Медведева «русскими националистами в хорошем смысле»).
Для студентов-гуманитариев, журналистов, политических аналитиков, социологов, всех, кто интересуется общественными процессами и идейной борьбой в современной России.
Автор обложки: А.Петрушин
Издано при поддержке National Endowment for Democracy
http://www.scilla.ru
http://www.panorama.ru
ISBN 978-5-94420-039-6 РОО «Центр «Панорама», 2010
СОДЕРЖАНИЕ
Галина Кожевникова
(Центр «СОВА») 6
Ультраправые тенденции
в прокремлевских молодёжных организациях 6
Александр Тарасов 20
Субкультура футбольных фанатов в России
и правый радикализм 20
Татьяна Соловей, д.и.н., профессор 53
Валерий Соловей, д.и.н., профессор 53
Русский национализм при Путине – Медведеве 53
Антон Шеховцов 65
Палингенетический проект неоевразийства:
идеи возрождения в мировоззрении
Александра Дугина 65
Дмитрий Беломестнов 87
Практика уличного национализма.
Хроника
(по материалам Центра «Сова», а также СМИ) 87
Сведения об авторах и редакторе 161
Галина Кожевникова
(Центр «СОВА»)
Ультраправые тенденции
в прокремлевских молодёжных организациях
Ксенофобная деятельность прокремлевских молодежных организаций, давно стала привычной и не вызывает удивления. Однако при этом надо отметить, что этнонационализм не является заметной составляющей в огромном количестве акций подобных псевдо-политических образований.
Говоря о «прокремлевских» молодежных организациях, мы имеем в виду не только общероссийские движения, но и региональные организации, искусственно созданные в первом десятилетии наступившего 21-го века, и находящиеся под прямым патронатом губернаторов и/или функционеров «Единой» и – частично – «Справедливой России».
Помимо патроната «партий власти», от остальных молодежных групп и неформальных движений, эти, как правило, отличает крайняя безыдейность и меркантильность, хотя встречаются и исключения. Так, например, созданный в 2005 году Евразийский союз молодежи (ЕСМ) одновременно являлся организацией и прокремлевской, и ультраправой, действительно идеологически сплоченной1. Однако именно в силу этой идеологической сплоченности, ЕСМ стоит настолько особняком от остальных прокремлевских молодежных групп, что редко вспоминается в общем ряду безликих политических образований, да и методы ее действий довольно сильно отличаются от остальных.
Но в этой статье нам хотелось бы становиться именно на неидеологизированных организациях: «Наших», «Молодой гвардии «Единой России», подмосковных «Местных»2 и еще паре-тройке объединений. Их ксенофобные акции фактически отражают признание политическим руководством страны русского этнонационализма одним из доминирующих социальных настроений и одним из главных социальных запросов. И в целом именно эти акции могут рассматриваться как одна из попыток ответа на осознанный властью социальный запрос. При этом мы сознательно избегали в статье упоминания политических акций прокремлевских молодежных организаций, связанных с агрессивным пикетированием посольств, провокациями на митингах оппозиции или травлей отдельных общественных активистов или деятелей культуры (публициста Александра Подрабинека, директора Большого театра Анатолия Иксанова и т.п.). Эти действия находятся в том же ряду, что и акции прямого выражения религиозной и этнической нетерпимости, однако их анализу, вероятно, следует посвятить отдельное исследование.
Говоря о ксенофобных, а зачастую откровенно расистских действиях и высказываниях активистов прокремлевской молодежи, можно выделить три основных, тесно друг с другом взаимосвязанных, направления, которые можно анализировать.
Во-первых, можно попытаться выявить ультраправых активистов разной степени известности, являющихся не просто рядовыми членами, а функционерами, пусть и не высокого уровня, официозных молодежных движений, имеющих влияние на организацию мероприятий, их презентацию для общественного мнения и т.п. (так называемое кросс-членство3). Состав «низового» уровня для такого исследования неинтересен, поскольку в целом он не определяет политики движения. То, что члены ультраправых группировок охотно становятся рядовыми участниками прокремлевских молодежных организаций, стало уже общим местом. И вовлечение ультраправых на низовом уровне вряд ли можно считать осознанной политикой руководства рассматриваемых организаций. Со стороны последних прием рядовых членов (вне зависимости от наличия или отсутствия идеологических предпочтений «рядовых») определяется лишь стремлением к раздуванию массовости движения, легко достижимой при материальном стимулировании рекрутеров и отсутствием даже самых общих идеологических установок принимающей организации, кроме требований внешней лояльности политическому руководству страны. О меркантильных же интересах рядовых членов подобных групп (денежное вознаграждение, бесплатная поездка в Москву и т.п.) неоднократно писали СМИ4. Один из самых ярких примеров подобного меркантильного подхода был дан в репортаже «Новой газеты» о связях с ультраправыми первой по времени прокремлевской молодежной организации «Идущие вместе»: в 2002 году журналист описал как наци-скинхеды шли поздравлять ветеранов Великой Отечественной войны, снимая на ходу неонацистскую символику и надевая футболки с портретом В.Путина5.
Во-вторых, интересен анализ самостоятельных ксенофобных и дискриминационных мероприятий прокремлевских движений. Такие акции как правило характеризуются попытками перехвата ксенофобных лозунгов и практик, уже опробованных, и часто не без успеха, ультраправыми группами. При этом важным условием подобных акций является демонстративное дистанцирование от праворадикалов. Именно эта область деятельности, гораздо более, чем все остальное, легитимирует в глазах общества дискриминационные и ксенофобные практики. При этом, совершенно очевидно, что для активистов прокремлевских молодежных движений ксенофобия является в первую очередь политтехнологическим инструментом. Это, впрочем, не исключает того, что многие из членов официозных групп, даже будучи абсолютно аполитичными, на бытовом уровне разделяют ксенофобные настроения большинства россиян. Для того, чтобы убедиться в этом достаточно ознакомиться с блогом одного из функционеров МГЕР (и сотрудника Фонда эффективной политики) Павла Данилина. И как остальные политтехнологические инструменты, ксенофобия используется только по мере надобности, а не систематически.
В-третьих, наряду с кросс-членством и перехватом лозунгов, интересны и факты прямого взаимодействия прокремлевских организаций с группами откровенно ультраправыми – совместные мероприятия, публичные заявления, проекты.
Кросс-членство
Определение ультраправых активистов в активах прокремлевских молодежных организаций является наиболее сложной задачей, поскольку праворадикальная среда стремится анонимности, и стремление это со временем только усиливается. Широко известны лишь единицы ультраправых активистов, да и то зачастую под псевдонимами. Это создает почву для рапространения эмоциональных, но абсолютно конспирологичестких утверждений о наличии довольно тесных связей молодежных прокремлевских групп с наци-скинхедами или иными праворадикальными группировками. Однако, повторим, случаи, когда с уверенностью можно говорить о том, что выходцы из праворадикальной среды занимали бы какие-то нерядовые позиции в «Наших» и им подобных организациях, единичны. Как правило они становятся известны по чистой случайности, в подавляющем большинстве случаев – благодаря небрежности или чрезмерной активности самих ультраправых.
Самым скандальным из таких «разоблачений» стал эпизод с недолгим членством в МГЕР известного праворадикального блогера и публициста Никиты Томилина. (По некоторым данным, он был близок к Национал-социалистическому обществу (НСО) Дмитрия Румянцева, официально признанному 1 февраля 2010 года экстремистской организацией). Сам Томилин объяснял это членство двумя причинами: возможностями кадрового роста и расширением возможностей для ультраправой пропаганды через официозные каналы. Публицистические таланты Томилина сразу были использованы активом организации: уже в декабре 2008 года он начал публиковаться на официальном сайте МГЕР. Часть статей была посвящена антимигрантской акции «молодогвардейцев» «Наши деньги – нашим людям (см. ниже). Именно эти статьи не оставляли сомнения в ксенофобных идеологических основаниях акции: автор прямо противопоставлял «мигрантов» «русским». Однако тогда это было отмечено только некоторыми экспертами.
Скандал, прервавший партийную карьеру Никиты Томилина в МГЕР, разразился в феврале 2009 года, когда на официальном портале движения была опубликована его статья, посвященная ревизии Холокоста. При этом дискуссия, которая развернулась вокруг этой публикации, показала, что ревизионистская позиция Томилина была явно не чужда целому ряду активистов МГЕР. И еще несколько дней на сайте появлялись комментарии, поддерживающие и оправдывающие позицию автора, в частности, в поддержку Томилина выступила и видная активистка «Молодой гвардии» Мария Сергеева6. Лишь спустя несколько дней МГЕР удалила статью с сайта вместе со всей дискуссией. Организация так и не выступила с какими-либо официальными разъяснениями или извинениями, и не дезавуировала Томилина как члена своей организации. Но, по всей видимости, «молодогвардейство» последнего на этом оборвалось, по крайней мере, на сайте МГЕР он больше не публикуется.
«Казус Томилина» – самый громкий эпизод, завершившийся фактичексим отлучением от организации, однако есть менее известные случаи кросс-членства, которые завершались не столь скандально или не завершены до сих пор.
В частности, осенью 2008 года, в процессе раскола ДПНИ7, выяснилось, что лидер ДПНИ-Екатеринбург и екатеринбургского отделения ПЗРК «Русь» Всеволод Могучев одновременно является лидером региональной дружины движения «НАШИ». Раскол в любой организации – это всегда время взаимных обвинений, попыток публичных оправданий и обоснований своей позиции, поэтому через несколько дней после того, как бывшие соратники по организации начали публично выяснять отношения по поводу «сотрудничества с властью», «провокаторства» и т.п., появились и тексты, написанные от имени В.Могучева, в которых также содержались рациональные обоснования сотрудничества с идеологически немотивированным, но зато находящимся под патронатом властей и имеющим серьезное финансирование прокремлевским движением. В этом тексте утверждалось, что наличие у «НАШИХ» такой структуры как Дружина (фактически – аналог ДНД) позволило ему, В.Могучеву, легализовать собственную скин-бригаду, которая и стала костяком этой дружины. Кроме того, за счет «НАШИХ» члены бригады значительно поправили свое финансовое положение, осваивая соответствующий бюджет. Но даже если это и преувеличение, членство в «НАШИХ» стало трамплином для начала политической карьеры В.Могучева. Он вошел в Общественную Молодежную палату при Екатеринбургской городской Думе, начал устанавливать связи в официозных городских кругах, сотрудничать с другими прокремлевскими молодежными группами, не чурающимися праворадикалов – МГЕР, Румол. В 2009 году В.Могучев стал партийным функционером ЛДПР.
Еще одним примером выявления кросс-членства, стал эпизод, связанный с Хабаровским отделением МГЕР. Летом 2008 г. его активисты попытались сорвать фестиваль индийской культуры, раздавая зрителям крайне агрессивные антикришнаитские листовки. Акция эта привлекла внимание правоохранительных органов и, в частности, по факту распространения этих листовок8 было заведено уголовное дело по ст. 282 (возбуждение национальной и религиозной ненависти). В ходе проверки выяснилось, что активисты МГЕР, которые на тот момент были основными фигурантами дела, одновременно состояли в организации «Русский клуб» – коалиции праворадикальных организаций Сибири и Дальнего Востока, созданной в 2005 году. Этот факт кросс-членства и прямого участия в инциденте, по которому было возбуждено уголовное дело пока не привлек к себе внимания ни организационной верхушки МГЕР, ни СМИ. И не исключено, что, как и с Никитой Томилиным, «партийная безнаказанность» в будущем может привести к каким-либо скандалам.
Большим соблазном для исследователя было рассмотрение кросс-членства ультраправых в молодежных организациях «Справедливой России». Нет сомнений, что в них присутствует большое (возможно – наибольшее) количество ультраправых или сочувствующих им. Достаточно вспомнить скандал, которым закончилась презентация созданного весной 2007 года молодежного крыла «Справедливой России» — движения «Победа». Его лидер Юрий Лопусов дал тогда большое интервью, в котором в скрытом виде обширно цитировал «Майн кампф», что было немедленно замечено наблюдателями. Во время скандала выявились связи (пусть и косвенные) Ю. Лопусова с активистами КРО и ДПНИ. Однако мы сознательно отказались от выявления такого кросс-членства. Оно – прямое наследие одной из составных частей «Справедливой России» партии «Родина». Возможность войти в прокремлевскую партию со вполне реальными парламентскими перспективами в свое время расколола «Родину», и не только по уровню радикальности. Соответственно, нет ничего удивительного в том, что часть «родинцев»-праворадикалов предпочло политическую карьеру возможности открытой демонстрации своих взглядов. Однако «справедливороссовские» молодежные организации абсолютно незаметны на общем фоне. А ксенофобные скандалы, с которыми связывают саму партию, вспыхивают только во время выборов, когда кандидаты активно используют этнонационализм в качестве электорального ресурса.
Перехват лозунгов, ксенофобные акции
С 2006 года прокремлевские движения начинают делать очевидные попытки перехватить лозунги ультраправых групп. Фактически молодогвардейцы, «Местные» и им подобные организации с разной степенью активности и успешности пытаются позиционировать себя в этих акциях как альтернативу «плохим националистам» из, например, ДПНИ. Признаком «альтернативности» является незначительное смягчение риторики, позаимствованной у последних. Это направление деятельности коренным образом отличается от сотрудничества с ультраправыми группами: здесь мы видим не просто заимствование, но четкое абстрагирование от авторов идей – вплоть до привлечения милиции для изолирования ультраправых активистов, желающих присоединиться к подобным акциям.
Наиболее ярким примером реализации подобных практик стало движение «Местные» во главе с Сергеем Фатеевым (после смены руководства движения и ухода Фатеева с поста его руководителя ситуация несколько изменилась)
Первой заметной ксенофобной акцией организации стала серия антимигрантских мероприятий, проведенных подмосковными активистами в конце ноября 2006 года. Как представители ДНД, «местные» активисты патрулировали рынки и улицы подмосковных городов, проверяли документы и задерживали людей, казавшихся им «нелегальными мигрантами» (т.е. очевидно осуществляя выборку по антропологическим признакам). Идея подобного «патрулирования» отнюдь не была изобретением «Местных». Это было откровенным заимствованием практик ДПНИ, которое еще в 2005 году, в преддверии выборов в Московскую городскую думу, пыталось осуществлять подобные акции. Действия «Местных» не просто были незаконными. Не было предпринято даже малейших попыток придать им правовой вид: активисты сами заявляли, что «патрулирование» осуществлялось без присутствия милиции, так что ни проверять документы, ни тем более задерживать людей они не имели права. Кроме того, «патрулирование рынков» сопровождалось откровенным провоцированием рыночных торговцев на потасовки. Никакой реакции правоохранительных органов на подобные действия «Местных», разумеется, не было, за исключением административных задержаний участников драк на рынках.
Спустя год «рыночная» практика «Местных» получила более респектабельное развитие. 15 сентября 2007 г. при помощи активистов организации Федеральная миграционная служба (ФМС) организовала провокацию, направленную на выявление «нелегальных мигрантов». Активисты движения якобы наняли на работу около 80 человек, которых и «сдали» ФМС. В результате 72 человека были задержаны. 17 сентября 2007 г. директор ФМС Константин Ромодановский выступил с публичным заявлением, в котором не просто поблагодарил участников провокации, но выразил готовность к дальнейшему сотрудничеству с ними. Причем текст этого заявления не оставлял сомнений в том, что ФМС отдает себе отчет в том, что «Местные» осуществляют расистские практики, но сервильность организации устраняет препятствия для сотрудничества9. К счастью, скандал вокруг и самой акции и дальнейших заявлений главы ФМС были настолько велики, что дальнейшего развития подобного сотрудничества не последовало или оно не приобрело публичного характера.
Чуть ранее, в конце июня 2007 года движение объявило об акции «Нелегальное такси», формальным поводом для которой стала борьба с нелегальным частным извозом. Однако вся пропагандистская кампания носила откровенно расистский характер. На рекламных материалах акции ярко выраженная славянка отказывалась садиться в машину к не менее ярко выраженному кавказцу (в видеоролике он был к тому же очень нагл и груб). В листовке, пропагандировавшей акцию, шла прямая апелляция к «делу Иванниковой», на котором в 2005 году много и плодотворно спекулировало ДПНИ10. Летом 2008 года акция была возобновлена под слегка видоизмененным названием и чуть смягченной риторикой. Но если в 2007 году действия “Местных” вызвали громкий скандал (с заявлениями в прокуратуру с требованием привлечь организацию к ответственности за ксенофобные действия и пропаганду обратились не только общественные активисты, но и спикер Московской городской думы Владимир Платонов, который, впрочем, уже через три дня отозвал свое заявление11), то в 2008 году на акцию, проходившую в самом центре Москвы уже никто не обратил никакого внимания.
А вот со сменой руководства движения ситуация несколько изменилась. В 2009 году с официального сайта «Местных» были убраны все упоминания о ксенофобных акциях группы12. Все отчеты о них были перемещены в блогосферу, где было создано несколько ресурсов, прямо позиционирующих себя как антимигрантские проекты «Местных». По содержанию ресурсы практически ничем не отличаются от информационной ленты ДПНИ, избирательно публикующей лишь те сообщения о преступлениях, в которых упоминается предполагаемая этничность правонарушителей. В конце ноября 2009 с сайта исчезло также упоминание Алексея Барановского (активиста Русского ДПНИ и руководителя группы «Русский вердикт») в качестве «консультанта Общественной приемной движения «Местные» по вопросам миграции». Произошел переход от открытых ксенофобных призывов к использованию символики, ксенофобный смысл которой очевиден только при знании всего контекста. Например, на растяжках «Местных» используется знаменитый расистский плакат Швейцарской народной партии с изображением белых овец, выталкивающих черную, а антимигрантские стикеры сделаны в стилистике борьбы с агрессивными космическими чудовищами (к которым, по смыслу стикера, очевидно, приравниваются нелегальные мигранты).13
Менее яркими, но от того не менее ксенофобными, были антимигрантские акции МГЕР, которые организация провела осенью 2008-зимой 2009 года.
Акция «Наши деньги — нашим людям» началась в конце октября 2008 года и была объявлена всероссийской. Формально действия молодогвардейцев сводились к требованию приоритетного предоставления рабочих мест гражданам России, а не трудовым мигрантам из-за рубежа. На практике основными лозунгами акции были «Безработный мигрант – потенциальный преступник», «Требуем выслать трудовых мигрантов» и «Закрыть границу для мигрантов». Несмотря на то, что акция изначально была воспринята как ксенофобная14, МГЕР некоторое время пыталась придерживаться строго социальной протекционистской риторики. Эта стратегия отчетливо стала видна 1 ноября, когда во время пикетирования молодогвардейцами здания ФМС, к акции попытались присоединиться активисты ДПНИ. Последнии мотивировали (вполне справедливо) свои действия тем, что лозунги МГЕРовцев не просто соответствуют идеологическим установкам ДПНИ, но и прямо позаимствованы у их организации. Однако молодогвардейцы отмежевались от подобного соседства и заявили, что ничего общего с ДПНИ они не имеют. При этом буквально через несколько дней МГЕР подписала соглашение о совместных антимигрантских действиях с «Местными», которые, в свою очередь, уже успели заявить о готовности сотрудничать с теми осколками ДПНИ, которые остались не подконтрольны А. Белову15. А в декабре на сайте МГЕР появилась программная статья Никиты Томилина, не оставлявшая сомнений в этнической подоплеке действий «молодогвардейцев» (см. выше).
Не оригинальны молодогвардейцы были и в намерении вместе с сотрудниками ФМС осуществлять «антимигрантские» рейды. Впрочем, далее деклараций дело не пошло, а сама акция уже в начале 2009 года сошла на нет, хотя официально не прекращалась. Последний всплеск антимигрантской активности был зафиксирован 19 января, когда в нескольких городах молодогвардейцы провели пикеты на вокзалах, встречая поезда из Центральной Азии плакатами, на которых, в частности, был лозунг «Нелегал = вор». В Москве при этом милиция разогнала анархистов, пытавшихся протестовать против ксенофобных действий молодогвардейцев.
Несколько особняком стоят акции прокремлевских движений, апеллирующих к религиозной ксенофобии, которая сама по себе второстепенна на фоне ксенофобии этнической. И, насколько можно судить – как по последствиям для объектов диффамации, так и для самих прокремлевских активистов, – подобные акции являются скорее самодеятельностью, желанием проявить себя вне жесткого контроля руководства.
Так, например, выше мы уже упоминали о том, как Хабаровское отделение МГЕР в 2008 году попыталось сорвать фестиваль индийской культуры, и что из этого получилось. Напомним, что это пожалуй, единственная реально предпринятая попытка привлечь прокремлевских активистов к ответственности за ксенофобию.
А вот одна антисектантская акция «Местных» в Истринском районе, судя по всему, прямо спровоцировала ксенофобное насилие, в результате которого пострадали люди. 29 августа 2007 года они провели акцию «Нет сектам на нашей земле». А через несколько часов после ее завершения, в ночь с 29 на 30 августа было совершено нападение на православный культурно-просветительский центр, который нападавшие приняли за структуру «Свидетелей Иеговы», и два его сотрудника были избиты.
Сотрудничество с ультраправыми группами
Сотрудничество прокремлевских молодежных групп с ультраправыми организациями и отдельными активистами можно разделить на два вида. Во-первых, это попытки «приручить скинхедов»16, и во-вторых, – совместное участие в митингах и пикетах, совместные заявления по различным поводам и т.п.
Попытки «приручения» ультраправой молодежи особенно активно предпринимались в 2005-2006 годах. По крайней мере, именно тогда это открыто декларировалось движением «НАШИ». В это время произошла и частичная легализация символических атрибутов ультраправого движения, попытка субкультурного и организационного влияния на ультраправую молодежь. В частности, в 2005 году был реанимирован и фактически огосударствлен лозунг «Слава России!», восходящий к «Всероссийской фашистской партии» Константина Родзаевского (30-е гг.) и до этого использовавшийся только ультраправыми группами. В том же году под патронатом «Единой России» был организован первый концерт «Слава России! Слава Москве», в котором участвовали и музыкальные коллективы, популярные у праворадикалов, тогда же была организована и зарегистрирована общественная организация «Московское объединение болельщиков», в задачи которой входило, помимо прочего, «борьба с терроризмом, экстремизмом и шовинизмом».
На этом фоне и появились заявления лидера «НАШИХ» Василия Якеменко о том, что возглавляемая им организация готова «работать» со скинхедами с целью их «перевоспитания»: «Решить проблему скинхедов можно лишь одним способом — убедив их, что они не правы… Им необходимо предложить альтернативу, например, можно было привезти 20-30 скинхедов сюда, на Селигер, и показать, что здесь есть чем заняться — учиться, совершенствоваться». «Убеждение» ультраправых, равно как и остальных посетителей селигерского лагеря, впрочем, проводилось довольно оригинальным способом: одним из приглашенных лекторов, занимавшихся «образованием» и «убеждением» прокремлевской молодежи был Дмитро Корчинский – один из наиболее известных украинских ультраправых активистов, бывший лидер крайне правой украинской организации УНА-УНСО.
Впрочем, едва ли не с первого дня своего официального существования «НАШИ» приобрели скандальную известность благодаря сотрудничество с охранным предприятием «Гладиатор» (руководитель – Роман Вербицкий, известный также как «Рома Колючий». Последнее, в свою очередь, был напрямую связано с фанатскими «фирмами» «Спартака», известными не только крайней агрессивностью, но и праворадикальными установками. Результатом этого сотрудничества стало как минимум одно избиение — активиста либеральной «Обороны» Ильи Яшина, «просочившегося» на учредительный съезд «нашистов» зимой 2005 года. Подозревают «нашистов» и «гладиаторов» и в нападении на левацкую молодежь (в основном — на нацболов) у метро «Автозаводская» в августе того же года.
После 2006 года открытые попытки «приручения» ультраправых прекратились, уступив место совместным мероприятиям. При этом, говоря о подобном сотрудничестве, необходимо учитывать, что оно взаимовыгодно и используется обеими сторонами в зависимости от поставленных целей и задач совместных мероприятий. В первую очередь – речь идет о массовости публичных акций, в которой заинтересованы все участники. Ультраправые таким образом создают себе имидж респектабельных групп, имеющих покровительство властных структур17). Прокремлевские же группы получают возможность отчитаться о «перевоспитании» ультраправых.
Сами же совместные мероприятия отличаются не столько разнообразием, сколько степенью агрессивности.
Так, например, летом 2007 года широкий резонанс получила гомофобная акция еще одного прокремлевского движения — «Георгиевцы», два из трех руководителей которого (Степан Медведко и Вадим Квятковский) на тот момент были сотрудниками аппарата Государственной Думы). До июня о существовании этой небольшой организации, по сути – молодежного православного клуба, – было известно разве что в связи с протестами против выступления певицы Мадонны в Москве. Но на волне очевидного поощрения властями гомофобного насилия после несостоявшегося в мае 2007 года гей-парада, движение объявило о начале «очистки» Ильинского сквера в Москве от гомосексуалов. К «патрулю» немедленно присоединились ультраправые (в частности, члены «Славянского Союза» Дмитрия Дёмушкина), помощь которых движение охотно приняло. Несмотря на очевидную незаконность акции, милиция на действия гомофобов никак не реагировала. Изначально было очевидно, что патруль не удержится в заявленных ненасильственных рамках и эти ожидания не были обмануты. Известно как минимум одно документально зафиксированное нападение представителей СС на представителя секс-меньшинств у памятника героям Плевны. И не вызывает сомнений, что часть «патрулирующих» приняла участие и в драке между праворадикалами и кавказской молодежью на Славянской площади 22 июня 2007 года18. Собственно только после этой массовой драки едва ли не под окнами Администрации Президента России пикет «Георгиевцев» был прекращен. Доступ же в сквер был на несколько месяцев закрыт под предлогом ремонтных работ.
В апреле 2008 года по набережной Шевченко прошел так называемый «Пасхальный сербский марш», во время которого было избито несколько темнокожих людей, встретившихся демонстрантам. Официальным организатором шествия был Евразийский союз молодежи. Помимо ЕСМ, в нем приняли участие наци-скины и активисты прокремлевской «России молодой» во главе со своим лидером, уже упоминавшимся выше думцем Максимом Мищенко. Это было одно из первых, если не самое первое публичное мероприятие, в котором Максим Мищенко открыто выступил совместно с ультраправыми. В августе того же года ЕСМ, «Русский образ» и Румол провели в Новопушкинском сквере Москвы антигрузинский митинг. А 4 ноября 2008 года в День народного единства организация провела концерт «Я – Русский!». Формально мероприятие проводилось под лозунгами защиты русского языка, однако неформально было заявлено, что акция, в которой намеревались принять участие «Русский образ» и Народный Союз» Сергея Бабурина, «положит начало процессу объединения всех здоровых националистических сил российского общества. Объединению на базе современного и актуального русского национализма, избавленного от соседства с оранжевыми политтехнологами и откровенными уголовниками»19. Хотя надо отметить, что в результате на концерте ультраправых не было. Вероятно шествия по набережной Шевченко, столкновений с ОМОНом на Арбате и часового стояния в группе православных молящихся на Тверском бульваре, произошедшим в первой половине дня, для них осказалось достаточно.
Впрочем, необходимо оговориться, что «Румол» как организация не более активна в сотрудничестве с ультраправыми группами, чем остальные молодежные прокремлевские движения. Скорее речь идет о сотрудничестве ультраправых конкретно с Максимом Мищенко, который для таких организаций как «Русский образ» в первую очередь – депутат Государственной Думы и представитель «Единой России», а не лидер одной из многих прокремлевских молодежных групп. После серии скандалов конца 2009 года, связанных с обвинением М.Мищенко и Румола в целом в связях с ультраправыми, практикующими насилие, сотрудничество было очевидным образом заморожено.
Еще один аспект, который кажется необходимым отметить, описывая сотрудничество прокремлевских молодежных движений с ультраправыми группами – это репутация и риторика последних. Конечно, можно обратиться и к помощи Дмитрия Демушкина (правда сами “Георгиевцы” некоторое время предпочитали это не афишировать), но, безусловно, для официозных организаций предпочтительнее выбирать для сотрудничества те группы, которые не имеют устойчивой ксенофобной репутации в глазах общества. В этом смысле показательно поведение движения «Местные», в рамках своих антимигрантских акций заявившее о готовности к сотрудничеству не с ДПНИ Александра Белова, а с теми его осколками, которые А.Белову неподконтрольны (де факто – с «Русским гражданским обществом» Алексея Михайлова и все с тем же «Русским образом»). С одной стороны «Местные» таким образом отмежевываются от «ксенофобов» (ведь к моменту декларации ДПНИ Белова имело прочную репутацию «главной» ксенофобной организации в России) с другой – устанавливают связи с организацией, не менее, а даже более радикальной, но не отторгаемой общественным мнением. Здесь же отметим, что установление таких связей не в последнюю очередь происходит и благодаря кросс-членству: например, экс-музыкант популярной ультраправой группы «Темнозорь» Станислав Бышок одновременно выступает и как активист «Русского гражданского общества», и как активист «Местных».
Столь же «нейтральной» организацией для сотрудничества является «Сопротивление» Романа Зенцова, интервью которого можно увидеть и на страницах газеты НБП, и на сайте «Молодой гвардии “Единой России”» (МГЕР).
Сам Зенцов давно известен в ультраправой среде как тренер и сторонник «Славянского Союза» (СС) Д.Демушкина, но более широкому кругу до недавнего времени он, скорее всего, не был известен вовсе. Имеющийся у него титул экс-чемпиона мира был для чиновников, вряд ли знавших о его пристрастиях и биографии20, достаточной рекомендацией для того, чтобы патронировать организуемые им соревнования, которые к тому же проходят под лозунгом борьбы с алкоголизмом и «за здоровый образ жизни», то есть в русле официальной антиалкогольной кампании. Идеологическая составляющая этих мероприятий остается при этом за кадром.
Из этого краткого обзора ксенофобной публичной этнонационалистической активности молодежных прокремлевских групп легко заметить, что все подобные действия не носят систематического характера и явно не эволюционируют. Можно придумать новую акцию или изменить символику старой, но набор этих акций не меняется, да и продолжительность во времени не растет. Как правило, активность продолжается до тех пор, пока не разгорается крупный скандал. Невозможно даже сказать, что «прокремлевские молодежки» используют ксенофобный ресурс в качестве инструмента для зарабатывания политических/карьерных дивидендов. По крайней мере, пока нам не известно ни одного случая, когда активисты подобных групп продвигались бы по карьерной лестнице именно за реализацию подобных акций– за исключением разве что перехода активиста «НАШИХ» в партийный актив ЛДПР, что является сомнительной выгодой. Можно предположить, что большая часть ксенофобных действий или носит прикладной характер (например, отвлекает общественное внимание от каких-либо других конфликтных ситуаций) или же направлена на зондирование общественного мнения, определения степени отторжения публичного выражения ксенофобии со стороны групп, ассоциируемых с государством.
Иное дело – непубличная сторона сотрудничества, заметная только экспертам, специально наблюдающим за ситуацией или незаметная вовсе. Несомненно есть стремление «приручить» ультраправые группы, обеспечить их лояльность государству, особенно в условиях все более очевидного перехода многих ультраправых групп к антигосударственному террору. Тогда публичные (как совместные, так и собственные) ксенофобные акции являются сигналом о готовности к такому сотрудничество со стороны официозных организаций. А в афишировании более тесных контактов не заинтересованы обе стороны: его обнародование, особенно сопряженное со скандалом, прерывает как карьерное продвижение отдельных активистов (Никита Тихонов, один из основателей «Русского образа», арестованный по подозрению в убийстве антифашистов Станислава Маркелова и Анастасии Бубуровой), так и публичные связи организаций с респектабельными политиками (М.Мищенко и «Русский образ»).
Однако ставка на подобное «приручение», безусловно, тактически и стратегически ошибочна. Единственной стороной, которая получает реальные преференции от подобного сотрудничества являются ультраправые активисты и организации. И не только потому что это позволяет им расширять свои связи в политическом истеблишменте, лоббировать собственные интересы на разных уровнях и формировать у общества и – что немаловажно у автономных агрессивных групп – имидж влиятельности и возможностей неправовой, через личные связи, защиты своих сторонников. Главная опасность заключается в том. что за счет ксенофобной деятельности прокремлевских молодежных групп ультраправые организации расширяют социальную опору для своих действий, ведь активность таких организаций как «НАШИ» или МГЕР в качестве самостоятельной не воспринимается, пожалуй, никем, а следовательно, только легализует ксенофобию в качестве популистского тренда государственной политики, а расистские и дискриминационные практики – в качестве допустимых и приемлемых инструментов этой политики.
|
