А. А. Потебня и его философия языка (А. Борушко)
|
Скачать 1.92 Mb.
|
|
Ассоциативное мышление и ассоциативный потенциал слова Материал подготовила К. Исакова Ассоциативное мышление – это мышление, базирующееся на ассоциациях. Такое мышление является важной составляющей работы сознания разума, связанной с переработкой информации. Ассоциация представляет собой некую связь между отдельными представлениями, когда одно из них влечет за собой появление другого. Ассоциативное мышление присуще в той или иной мере всем людям. Например, мы чувствуем запах пирога и вспоминаем старый деревенский дом, в котором провели свое детство. При произнесении слова «лимон» мы можем заметить, как происходит выделение слюны. Или кто-то говорит нам «лес», и в нашем сознании всплывает образ ели. Все это обусловливается ассоциативной связью отдельных представлений в нашем сознании. Обычно выделяют четыре класса ассоциаций: 1) по смежности во времени или пространстве: дом – кирпич, автомобиль – руль, рот - зубы; 2) по сходству (подобию) : уличный фонарь – керосиновая лампа, зажигалка - спичка; 3) по контрасту (противоположные по свойствам): отец – мать, добро – зло, жизнь - смерть; 4) причинно-следственные ассоциации: молния – гром. Развитое ассоциативное мышление может помочь: • создавать новые оригинальные идеи; • создавать новые или иные смысловые связи; • стимулировать воображение. Следуя ассоциативным связям, можно построить ассоциативную цепочку слов: автобус – остановка – тротуар – пешеход – обувь – магазин – вывеска и т. д. Ассоциации, соответственно, будут свои у каждого человека. О степени сформированности языковой личности нередко судят по богатству и разнообразию ее ассоциаций. Выявление ассоциативного потенциала слов важно и для говорящего, и для слушающего. Ассоциативный потенциал многих употребительных слов может не совпадать в разных языках и культурах, что нередко ведёт к коммуникативным неудачам. Наиболее благодатный материал для выявления и сопоставления ассоциативного потенциала слов в разных языках даёт анализ зоонимов – названий животных, используемых для характеристики человека. В основе большинства зоонимов, которые употребляются в переносном значении, зачастую лежит не реальный признак, а эмоционально-оценочное восприятие. Несовпадение оценок у разных народов формирует национально-специфическое субъективное восприятие мира, поэтому трудно объяснить, почему в русском языковом сознании курица ассоциируется с глупостью, а в испанском – с трусостью; почему медуза для русских что-то неприятное, скользкое, липкое, бесформенное, а для японцев является символом красоты и гармонии. Однако при всём различии субъективного восприятия мира живущие рядом народы нередко имеют сходные по ассоциативному потенциалу пары. Об этом говорят совпадающие сравнения с животными, например, в латышском и русском языках: хитрый как лиса, трусливый как заяц, глупый как индюк, смирный как овца, заносчивый как петух, трудолюбивый как муравей (пчела), назойливый как муха, сильный как бык, голодный как волк. Но тем не менее слова, обозначающие животных, могут иметь разный ассоциативный потенциал даже в близкородственных языках. Так, например, поляк или чех может ласково назвать свою подругу жабкой, а в русском языке слово жаба вызывает неприятные ассоциации, поэтому не используется в качестве ласкового обращения. В другом славянском языке – сербском – слово осёл (магарац) не ассоциируется с тупостью и упрямством. В отличие от русского языка и многих других европейских языков у сербов осёл – это носитель ряда положительных качеств, бранным же является слово «конь». В сербском языке конь вызывает представление о глупости, так как много работает, а в русском языке это слово чаще всего ассоциируется не с глупостью, а с грубой силой, крепким здоровьем, выносливостью. Более того, разный ассоциативный потенциал может быть внутри одного языка у слов, которые по-разному представляют одно и то же явление. Так, например, в русском языке слова «конь» и «лошадь» не совпадают по ассоциативному потенциалу (ср.: здоровый как конь, быть на коне и устала как лошадь, лошадиное лицо). Прямые значения русских слов «осёл» и «ишак» практически одинаковые, но ассоциативный потенциал у них разный: если человека называют ослом, это значит, что он упрямый или глупый, но если человека называют ишаком, это значит, что он слишком много работает, причем труд этот подневольный. Если культуры далеко стоят друг от друга, то расхождений становится ещё больше. Так, например, русскому или итальянцу трудно понять, что в Индии можно польстить женщине, сравнив её с коровой или со слоном (идущая походкой слона, т. е. грациозная, изящная). Если слон в Индии вызывает представление о грации, то в русском языке, напротив, о неуклюжем человеке говорят: топает, как слон; ведёт себя, как слон в посудной лавке. Для русских лев – эталон силы и храбрости, а для казахов он уродлив и неловок. У русских черепаха символизирует медлительность, а у казахов – лень и беспечность. В японской культуре лошадь ассоциируется с дураком, разиней, утка – с простаком. Распространённый японский зооним, приблизительно соответствующий русскому дурак, представляет собой комбинацию «олень + лошадь». Отношение к крысе во многих культурах отрицательное, но у русских крыса не вызывает таких ассоциаций с предательством (хотя и есть выражение – Крысы бегут с тонущего корабля), как у англичан, или с жадностью, как у французов (avare commeun rat). Русский оскорбится, услышав в свой адрес сравнение с крысой (ср.: лицо как у крысы, канцелярская крыса, крысячить – красть у своих в жаргоне уголовников и т. п.), но в немецком языке название этого животного может вызвать ассоциацию с увлечённо работающим человеком. В русском языке подобные ассоциации связаны с насекомыми муравей и пчела (пчёлка). В странах буддизма заяц – символ не трусости, как в русском языке, а мудрости, поэтому сравнение с зайцем не может быть оскорбительным. Но в современном Китае «Заяц!» – сильнейшее оскорбление с сексуальным подтекстом. Так же воспринимают китайцы восклицание «Черепаха!». А болотная черепаха в Китае ассоциируется с трусостью, как и крыса. Во французской культуре «Кошка!» (Chat!) – очень грубое оскорбление в адрес женщины, а в английском языке Cat, обращенное к мужчине, приобретает в последнее время характер комплимента; в русском языке слово кошка вообще не может использоваться в качестве прямого обращения, но выступает как основа для сравнения (ласковая как кошка, влюбчивая как кошка и др.). Некоторые зоонимы в функции обращения настолько эмоционально насыщены, что невозможно без уточнения определить, какое отрицательное качество имеется в виду. Так, восклицание «Мартышка!» в русском языке имеет слишком общее значение и может быть связано с несколькими отрицательными качествами: глупая мартышка! Вертишься, как мартышка! Кривляешься, как мартышка; Вырядилась, как мартышка; некрасивая, как мартышка и др. Человек, который умеет рисовать в сознании ассоциативные картинки о том или ином слове, с лёгкостью запоминает даже самые трудные слова. Люди с развитым ассоциативным мышлением легко изучают иностранные языки. Русское слово «уют», которое не переводимо на другие иностранные языки, поскольку в них отсутствует точный эквивалент этого слова. У русскоязычных людей это слово ассоциируется с особой атмосферой дома, где есть комфорт, любовь, гармония. Иностранцам трудно понять значения этого слова так, как понимаем его мы. Для того чтобы у них сложилось правильное понимание этого емкого слова, им надо выстраивать соответствующую ассоциативную картинку и связанные с ней смысловые коннотации. Слово коннотация происходит от латинского connotatio – «дополнительное значение». Коннотативное значение традиционно рассматривается как дополнительное значение по отношению к основному, или денотативному, значению, и в этом смысле оно практически смыкается с ассоциативным потенциалом. Денотативное значение основано на прямой связи с означаемым, а коннотация возникает в результате подключения к значению слова дополнительной информации на основе ассоциативных связей с фоновыми знаниями. Коннотация может закрепляться в лексическом значении, если те или иные ассоциации возникают у всех носителей языка. Основной функцией коннотации считается оценочная квалификация. Так, например, в толковании слова «петух» в русском языке нельзя ограничиться понятийными признаками типа «домашняя птица»', «не летает», «самец кур» и др.; необходимо подключить и такие коннотативные признаки, как «задиристый, драчливый», «поёт особым образом», «просыпается на рассвете» и др. Данные признаки имеют в языке устойчивый характер, что подтверждают многочисленные производные выражения типа: Он распетушился (разгорячился); Характер у него петушиный (задиристый); Она встаёт до петухов (до зари), с петухами (с зарёй, очень рано); дать петуха (сфальшивить при пении) и др. В широком смысле под коннотативными компонентами значения понимаются различного рода сопутствующие значения, которые дополняют понятийное значение в эмоционально-оценочном аспекте. К коннотативным признакам в таком случае относят любые признаки, отражающие отношение говорящего к факту высказывания (ср.: глупышка – ласкательно, положительное отношение к адресату) или указывающие на принадлежность говорящего к определённой социальной группе (ср.: в натуре, конкретно, фильтруй базар). В более узком смысле коннотативный компонент значения соотносится с понятием вторичной номинации. Коннотация основывается в таком случае на отношении элемента одного семантического класса (например, человек) к элементу другого семантического класса (например, животное), с которым его связывают достаточно устойчивые ассоциации, например, лиса в значении хитрый человек. Владение коннотативными значениями предполагает определенный опыт осознанного использования языка. Важную роль при этом играет и общее знание о мире, культуре и истории. *** Ассоциативность – одна из функций сознания, непосредственно связанная с речемыслительной деятельностью. Ассоциативная способность сознания связана с разрастанием смысловых связей относительно мыслимого объекта, «разрастанием сенсуального и интеллектуального мицелия» [Князева, Курдюмов 1994: 117]. Ассоциативный потенциал сознания варьируется в зависимости от силы впечатлений, их новизны и индивидуальных способностей индивида. Человеческое сознание и язык насквозь ассоциативны. Наличие ассоциативных векторов в слове, которые «высвечиваются» на экране сознания человека, не вызывает сомнения [Красных 2003: 271]. Ассоциативные смыслы, надстраиваемые над словом, создают эффект его смысловой многомерности, которая может быть связана с дополнительными ощущениями, чувствами, мыслями, идеями и представлениями. Классическим примером ассоциативного мышления является монолог чеховского персонажа Ивана Ивановича Нюхина о вреде табака. Монолог строится по схеме ассоциативных рефлексивных сдвигов: начав о вреде табака, он нечаянно подмигнул → r(асс.): факт подмигивания переключает его речемыслительный континуум на тему здоровья: он человек нервный и подмигивает с 13 сентября 1889 г. → r(асс.): упоминание даты связывается в его сознании с рождением у его жены дочери → r(асс.): упоминание дочери и числа 13 сентября провоцируют переключение на всех его детей, все из которых родились 13 числа → r(асс.): образ жены ассоциируется с пансионом и музыкальной школой, которые она содержит → r(асс.): с упоминания школы он переключается на факт своего преподавания в школе и заведования хозяйством → r(асс.): упоминание хозяйства провоцирует ассоциации с ссорами с женой по хозяйственным вопросам → r(асс.): слово «ссора» заставляет его вспомнить о том, что они ссорятся вообще. В процессе активного функционирования слово способно обрастать ассоциативными связями. Некоторые люди обладают обостренной способностью ассоциировать смыслы, как это отмечается у А.А. Реформатского: «Какие у нас с Вами похожие фамилии! – (?) - Я – ре, Вы – ми» (при обращении к коллеге С.А. Миронову) [Цит. по: Язык и личность 1989: 166]. Ассоциативные способности разнятся от человека к человеку и являются функцией его жизненного опыта. «Я открыл, что в слове «закрыто» «ы» другое, чем в слове «открыто»! (В. Вишневский «Басни о Родине», с.49). В словах «открыто» и «закрыто» рефлексивно соотносятся жизненные ситуации, связанные с посещением различных мест или учреждений, и отношение к ним: слово «открыто» ассоциируется с положительными жизненными моментами, в то время как «закрыто» - с отрицательными. Ассоциативность коррелирует с аксиологической (оценочной) рефлексией: «открыто» → R(аксиологический: r(хорошее), r(приятное), r(полезное), r(привлекательное), r(необходимое) и др.); «закрыто» → R(аксиологический: r(неприятное, обидное, разочарующее и др.). Ассоциативность является рефлексивным фильтром, определяющим выбор слова в речемыслительной деятельности. Например: «воинская повинность» - «призыв» - «весенний набор» или «осенний набор». Данный ряд демонстрирует изменения и подвижки в ассоциативном потенциале слов. «Воинская повинность» → к настоящему моменту для молодых людей призывного возраста на фоне демократизации общественных институтов и социальных преобразований ассоциируется с прошлыми представлениями об армии и воинском долге и с трагическими военными событиями. «Призыв» → вызывает ассоциации, которые в связи с известными историческими событиями и военными конфликтами связаны с ощущением драматизма, опасности, страданий, жертвенности и т.д. Ассоциативный потенциал слов «воинская повинность» и «призыв» у разных людей может быть связан с широким диапазоном векторами мысли (рефлексивные векторы): r(тревожность), r(страх), r(страдание), r(пессимизм), r(трагизм), r(отчужденность), r(опасения), r(обеспокоенность), r(сомнение), r(разочарование), r(напуганность), r(скептицизм), r(пессимизм), r(отчужденность), r( дедовщина); «Весенний набор» или «осенний набор» → практически лишены прошлого ассоциативного груза и звучат более оптимистично и конструктивно. Ассоциативность непосредственно связана с мировоззрением, мироощущением и миропониманием языковой личности, и в этом проявляется ее интенциональная сущность: Смена названия «милиция» на «полиция» является попыткой стереть старую ассоциативную парадигму, которая обросла многими негативными векторами в сознании людей, и заменить ее на другую, более позитивную: «милиция» → r(опасение), r(обеспокоенность), r(антипатия), r(разочарование), r(напуганность), r(скептицизм), r(пессимизм), r(отчужденность), r(агрессивность); r(неуважение), r(неприязнь), r(страх). Представляется интересным замечание Д. Болинджера о том, что «перемещение оценочных признаков из одной части словаря в другую происходит по своим скрытым законам, изучение которых могло бы пролить свет на то, где и как хранится лексика в мозгу человека» [Болинджер 1998: 37-39]. Многие стилистические приемы обладают высокой ассоциативной маркированностью. Метафора, которая строится по ассоциации и сходству, является ярчайшим примером ассоциативного мышления. Литература Болинджер, Д. Истина – проблема лингвистическая // Язык и моделирование социального взаимодействия. – Б.: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. – С.23-43. Вишневский В.П. Басни о Родине. – М.: Подкова, Деконт+, 2000. – 320 с. Князева Е.Н., Курдюмов, С.П. Интуиция как самодостраивание // Вопросы философии. - 1994, №2. - С.110-122. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? – М.: Гнозис, 2003. Язык и личность: Сб. научных статей. – М.: Наука, 1989. Слово во времени и пространстве Языковая агрессия Материал подготовила Аревик Аванесян Русский язык характеризуется сегодня, - как отмечают многие исследователи, - снижением уровня речевой культуры, инвективизацией и вульгаризацией речи, пропагандой насилия в СМИ. Всё это - результат усиления агрессивности общественного сознания. Общество пренебрегает тем фактом, что вербальная агрессия не менее опасна, чем физическая: она деструктивно воздействует на сознание участников общения, затрудняет полноценный обмен информацией, снижает возможности взаимопонимания коммуникантов. В связи с этим каждому человеку, на наш взгляд, сегодня необходимо иметь представление о том, что такое речевая агрессия, чтобы уметь с ней бороться. Существует несколько определений термина «речевая (вербальная, словесная) агрессия». В стилистическом энциклопедическом словаре русского языка под редакцией М.Н. Кожиной речевая агрессия определяется как «использование языковых средств для выражения неприязненности, враждебности; манера речи, оскорбляющая чьё- либо самолюбие, достоинство». Е.Н. Басовская в статье «Творцы чёрно-белой реальности: о вербальной агрессии в СМИ» пишет о двузначном толковании данного термина. Так, при его узком понимании в качестве агрессивного, - считает она, - рассматривается речевой акт, замещающий агрессивное физическое действие». При широкой интерпретации - это «все виды наступательного, доминирующего речевого поведения». Эмоциональное состояние современного человека во многом зависит от СМИ: не только от тематики газет, журналов и т.д., но и от их стилистики. Журналисты же, чтобы сделать свои публикации максимально привлекательными, интересными и убедительными, «нередко выбирают агрессивную речевую стратегию». Сравнивая речевую агрессию при непосредственном устном общении с речевой агрессией в репликах журналистов, автор статьи приходит к выводу, что вербальная агрессия последних проявляется «в соответствии с продуманной стратегией», а не под влиянием эмоционального порыва. У журналистов вербальная агрессия является «не средством борьбы, а модным… риторическим приёмом». Тогда как речевая агрессия при устном общении «служит грубым волюнтативным средством», выступает инструментом самозащиты, выполняет «компенсирующие функции, замещая физическую агрессию» [Басовская 2004]. Ещё одну интерпретацию этому термину даёт Л. Енина в своей статье «Речевая агрессия и речевая толерантность в СМИ». Здесь она пишет, что речевая агрессия - это сфера речевого поведения, мотивирующаяся агрессивным состоянием говорящего. Речевая агрессия может проявляться в текстах в двух вариантах:
Автор статьи приходит к выводу, что «агрессия в газетном тексте практически всегда присутствует», так как чаще всего журналисты пишут об отрицательных событиях, о плохих новостях [Eнина 2003]. Е. Морозова под вербальной агрессией понимает «нарушение установленных речевых коммуникативных этикетных норм… (употребление неуместных выражений, представляющее собой вторжение в личную сферу адресата, неправильное использование или неиспользование ожидаемых речевых формул)» [Морозова 2006]. Авторы статьи «Особенности речевой агрессии» В.В. Глебов и О.М. Родионова определяют данный термин как «конфликтное речевое поведение, в основе которого лежит установка на негативное воздействие на адресата». И, наконец, в статье, опубликованной на сайте www.school.promiranet.ru, вербальная агрессия определяется как «грубое, оскорбительное, обидное общение; словесное выражение негативных эмоций, чувств или намерений в неприемлемой в данной речевой ситуации форме». Говоря о причинах речевой агрессии, Ю.В. Щербинина в своей книге «Вербальная агрессия» пишет, что одной из причин является «недостаточная осознаваемость…собственного речевого поведения в целом и в частности агрессивных компонентов в нём» [Щербинина 2006:42]. Ещё одна причина, которую отмечает В.Н. Третьякова в своей статье, - «неадекватные оборонительные действия, предпринятые в связи с неправильным истолкованием слов». Агрессия может быть вызвана «языковой некомпетентностью (незнанием слова и его значения)», - пишет В.Н. Третьякова [Третьякова 2000: 135]. Л.П.Енина, рассуждая о данной проблеме, пишет, что все мы испытываем чувство агрессии, если сознательно или бессознательно чувствуем угрозу себе, своим близким, своему комфорту, «и чувство угрозы вызывает неприятие, отталкивание и агрессивное состояние» [Енина 2003:4]. О причинах агрессии на страницах газет читаем в статье Л.В. Рацибургской пишет, что с либерализацией общественных отношений произошла и либерализация в языке, что отразилось в текстах СМИ. «…Тексты СМИ стали отличаться яркостью, творческой фантазией и непосредственностью живой речи, исчезли скованность, зажатость, стандартность…». С другой стороны, это привело к явному «перебору» экспрессии, проявлению плохого вкуса пишущих журналистов. «Для того чтобы выжить и оставаться конкурентоспособными на информационной арене, СМИ обращаются к интересам толпы и в соответствии с ними строят свою модель… В последнее время определяющим в выборе языковых средств оказался общий тон современных СМИ - очень часто иронический, скептический, насмешливый, а подчас издевательский… В результате, газетно-журнальный язык приобрёл характер речевой агрессии». Если раньше журналисты так или иначе ориентировались на письменный язык художественной литературы, то теперь их тексты приближены к стилю обиходной речи, - отмечает Л. Рацибургская. «Это не может пройти бесследно и для языка, на котором говорит общество - ведь люди в своей повседневной речи, как правило, ориентируются не на образцы художественной литературы, а на телевизионный и газетный язык…» [Рацибургская 2007; 2011]. Необходимо выделить и «сугубо профессиональную, а точнее личностно-профессиональную причину» речевой агрессии в СМИ, о которой пишет И.М. . Это, во-первых, - низкая интеллектуальность и, соответственно, низкая речевая культура, когда журналист не умеет выражать свои мысли и замещает точность высказывания эмоциональностью речи; во-вторых, «…журналист, обуянный идеей, …стремится использовать все возможные речевые ресурсы, для того чтобы та идея, которой болен он, стала всеобщей болезнью» [Дзялошинский 2008:2]. Адекватное понимание механизмов речевой агрессии невозможно без осознания того факта, что речевая агрессия является одним из видов речевых стратегий. «Для человека, привыкшего рефлексировать по поводу собственной речи, - пишет О.С. Иссерс - стратегическое и тактическое планирование речевых действий вполне осознаваемая задача» [Иссерс 2008: 51]. Беседа или разговор, как справедливо отмечает автор книги, является не хаотичным, а упорядоченным явлением, когда человек ставит перед собой определённую цель и старается её достичь с помощью собственных речевых действий. Речевая стратегия, таким образом, представляет собой комплекс речевых действий, направленных на достижение коммуникативной цели. Речевые действия же, которые способствуют реализации той или иной стратегии, называются речевыми тактиками. То есть, речевая стратегия и тактика соотносятся как род и вид. Существуют разные виды стратегий: контроль над темой, привлечение внимания, построение имиджа и др. В языковой агрессии актуализуется стратегия дискредитации, цель которой -унизить, оскорбить, посмеяться над собеседником и т.д. А тактиками могут быть оскорбление, угроза, насмешка, обвинение, враждебное замечание, упрёк, клевета и т.д. Как происходит выбор говорящим тех или иных речевых действий в зависимости от его коммуникативных целей, объясняет В.С. Третьякова в статье «Конфликт глазами лингвиста». Автор статьи отмечает, что речь - это индивидуальное явление, зависящее от автора-исполнителя, «это творческий и неповторимый процесс использования ресурсов языка». Правильный выбор средств языка, который оправдывает ожидания партнёра по коммуникации, гармонизирует общение. Но как в языке, так и в речи, существуют такие их особенности, которые создают различные помехи и недоразумения, приводящие субъектов коммуникации к конфликту. Языковой знак сам по себе «виртуален»; он актуализирует своё реальное значение (конфликтопровоцирующие свойства в том числе) только в соотношении с актом речи. Актуализация или неактуализация свойств языкового знака, которые создают почву для коммуникативного конфликта, зависит, по мнению автора статьи, от участников общения. Именно их коммуникативный опыт, языковая компетенция, индивидуальные языковые привычки и т.п. позволяют устранить коммуникативные помехи или обострить их и довести ситуацию до конфликтной. О типе общения (конфликтное - неконфликтное) судят по его результату, - считает В.С. Третьякова. Результат общения обычно связывают с целью общения, - читаем дальше у В. Третьяковой, - с достижением/недостижением речевого намерения говорящего, но цели можно добиться по-разному. «Например, цель побудить собеседника к какому-либо желательному для говорящего действию может быть достигнута с помощью речевого акта вежливой просьбы или приказа, выраженного с помощью императива, инвективной лексики, с нанесением оскорбления и унижением личности собеседника». Установка на конфликт, т.е. выбор говорящим стратегии речевой агрессии, характеризуется, по мнению автора статьи:
Речевая агрессия может проявляться в рамках любого типа общения (межличностного, группового, массового) и любого дискурса, независимо от его временных и национальных факторов. Наиболее «благоприятными» для проявления вербальной агрессии являются следующие сферы жизнедеятельности: семья, школа и другие учреждения образования, армия, сфера хозяйства, в которой заняты работники низкой квалификации и где используется преимущественно физический труд, контакты продавцов и покупателей, парламентская борьба, СМИ и др. Необходимо отметить особенную актуальность проблемы языковой агрессии для детской речевой среды и педагогического общения. Дети могут словесно унижать, оскорблять, запугивать, высмеивать друг друга, при этом не оценивая свою речь как агрессивную; зачастую они не способны к объективной оценке собственного речевого поведения, и, следовательно, к его анализу и изменению. Языковая агрессия часто бывает характерна и для речи учителей, что проявляется в повышении тона, резких восклицаниях, грубых замечаниях, язвительных насмешках и т.п. (например, «Закрой рот!», «Выйди вон из класса! Считаю до трех…»). Языковая агрессия учителей может иметь социально опасные последствия, так как школьники усваивают агрессивную модель речевого поведения и переносят её на общение друг с другом. Автор следующей статьи о речевой агрессии в СМИ Е. Лопухова «Речевая агрессия в СМИ и преступность» пишет о том, что часто в текстах и сообщениях используются «усилители агрессивного потока информации», которые оказывают сильное воздействие на сознание людей, поддерживают их в агрессивном состоянии. Например:
Как считают учёные, речевая агрессия демонстрирует авторитарный стиль общения, отсутствие профессионализма и приводит к отчуждению, враждебности, непониманию. Речевая агрессия недопустима в этическом отношении и неэффективна с коммуникативной точки зрения. В связи с этим необходимо научиться контролировать, сдерживать, преодолевать речевую агрессию. Существует научная литература с практическими рекомендациями по преодолению агрессии слова. Л.П. Енина в своей статье призывает журналистов снижать речевую агрессию за счёт отказа от прямых оценочных оппозиций, от грубых оценочных выражений образов «чужих», «за счёт аналитического подхода к этой проблеме» [Енина 2003:5]. Ю. Щербинина в статье «Речевая агрессия в школе и способы ее преодоления» предлагает целый ряд частных приёмов контроля над речевой агрессией в конкретных речевых ситуациях, которые необходимо использовать каждому цивилизованному человеку:
Для предотвращения агрессии предлагается также использовать средства речевого этикета:
Литература
|
Похожие:
 |
Учебно-методическое пособие по английскому языку для студентов первого... Введение. Своеобразие английского языка. Его роль в современном мире как языка международного и межкультурного общения |
|
Факультет иностранных языков и лингводидактики Назарова Р. З. – декан факультета иностранных языков и лингводидактики, к ф н., профессор кафедры английского языка и методики его... |
|
"Социокультурные и философские аспекты билингвизма" по специальности... Колыхалова Ольга Алексеевна, доктор философских наук, кандидат филологических наук, профессор |
|
Темы Философия Духовная философия + Рационализм. Современные наука и техника Последние научные достижения. + Технические усовершенствования. + «Безумные» идеи. + Альтернативная наука + Нетрадиционная наука... |
 |
Философия К 856 Философия : учебник для студентов технических вузов / В. В. Крюков. – 3-е изд., авторизованное, испр и доп. – Новосибирск:... |
|
Философия К 856 Философия : учебник для студентов технических вузов / В. В. Крюков. – 3-е изд., авторизованное, испр и доп. – Новосибирск:... |
|
Литература: поэтика и нравственная философия краснодар 2010 удк 82.... Кубанского государственного университета. Адресуется профессиональным и стихийным гуманитариям, видящим в словесности силу, созидающую... |
|
Философия жизни исповедимый путь к богочеловечности Философия жизни новая работа философа, поэта, биоэнерготерапевта Анатолия Васильевича Мартынова, известного широкому кругу людей... |
|
Penguin Readers адаптированные книги и аудиокниги на английском языке Адаптированная литература известна как эффективный метод помогающий развивать навыки языка и расширять словарный запас изучающих... |
|
Политика и философия в жизни и творчестве сенеки Санкт-петербургский государственный университет политика и философия в жизни и творчестве сенеки |
|
Проблемная технология на уроках английского языка в 9 классе Автор: Закирова Татьяна Валерьевна Маоу «сош №7 с углубленным изучением английского языка» г. Перми, учитель английского языка высшей квалификационной категории |
|
Философия и методология науки (учебник) В. И. Вернадский, н-винер, И. Пригожин, А. Дж. Тойнби, Дж. М. Кейнс, П. Сорокин, Ф. де Соссюр, Л. С. Вь1Готский, З. Фрейд, М. М.... |
|
Реферат по предмету “Русский язык и культура речи” Тема: Влияние... Именно в языке полнейшим образом… запечатлеваются все этапы истории …народа от отдаленнейших времен… богатое прошлое народа, интенсивное... |
|
«Углубленное изучение английского языка» по направлению подготовки... Повышение уровня культуры образования, а также культуры общения, мышления и речи. 3 Знакомство с культурой стран изучаемого языка... |
|
Тематическое планирование уроков английского языка в 6 классе Предоставление/запрос информации личного характера. Представление человека по его удостоверению личности |
|
Биография Масутацу Оямы Биография Шокей Мацуи Философия Киокушинкай... Самым древним видом единоборств считается ушу. Фрагменты спарринга и различных упражнений отображены в наскальных рисунках |