I. 3б. О методе историка (Плутарх. О злокозненности Геродота)
|
Скачать 1.69 Mb.
|
I. 2. 2а. Задачи историка Полибий II, 56, 10. Задача историка состоит не в том, чтобы рассказом о чудесных предметах наводить ужас на читателей, не в том, чтобы изобретать правдоподобные рассказы и в изображаемых событиях отмечать все побочные обстоятельства, как поступают писатели трагедий, но в том, чтобы точно сообщить только то, что было сделано или сказано в действительности, (11) как бы обыкновенно оно ни было. Цели истории и трагедии не одинаковы, скорее противоположны. В одном случае требуется вызвать в слушателях с помощью правдоподобнейших речей удивление и восхищение на данный момент; от истории требуется дать людям любознательным непреходящие уроки и наставления правдивою записью деяний и речей. (12) Тогда как для писателей трагедий главное - ввести зрителей в заблуждение посредством правдоподобного, хотя бы и вымышленного изображения для историков главное - принести пользу любознательным читателям правдою повествования. Пер. Ф. Мищенко I. 2. 2б. Страбон о задачах своего труда I, 23. Итак, после того как я издал мои «Исторические записки», которые, как я думаю, принесли пользу для моральной и политической философии, я решил написать и настоящее сочинение. Ведь этот труд имеет одинаковый план с прежним и предназначен для того же круга читателей, преимущественно для людей, занимающих высокое положение. Далее, как в моих «Исторических записках» упомянуты только события из жизни выдающихся людей, а мелкие и бесславные деяния опущены, так и в настоящем сочинении я не должен касаться маловажных и незаметных явлений, а заняться предметами славными и великими, содержащими практически полезное, достопамятное или приятное. Подобно тому как в суждении о достоинстве колоссальных статуй мы тщательно не исследуем каждую отдельную часть, а скорее оцениваем общее впечатление и стараемся увидеть, хороша ли статуя в целом, так же следует судить и мою книгу, ибо она является некоторым образом трудом о колоссальном, который затрагивает явления огромной важности и весь мир, за исключением тех случаев, когда незначительные предметы могут вызвать интерес в человеке любознательном или в практическом деятеле. I. 2. 2в. Диодор об истории как виде деятельности Диодор родился в Сицилии в городе Агирии в начале I в. до н. э. и умер во время правления Августа, в последней четверти того же века. О жизни Диодора известно только то, что он много путешествовал и долгое время жил в Риме, где работал над своим огромным трудом - «Исторической библиотекой» в 40 книгах. На подбор материалов и ее написание он потратил 30 лет. Сохранились первые 5 книг, в которых рассказывается история стран Востока и мифология, и книги с 11-й до 20-й, которые излагают историю древней Греции, начиная с похода Ксеркса, историю Македонии и, частично, Рима. 20-я книга заканчивается описанием войн наследников Александра - диадохов в конце IV в. до н. э. От остальных книг до нас дошли только отрывки. В «Исторической библиотеке» доведено изложение событий до завоевания Цезарем Галлии. I. 1. Вполне справедливо, что все люди воздают большую благодарность тем, кто составил всеобщую историю, потому что эти писатели своми трудами стремились оказать помощь людям в устроении их совместной жизни. В самом деле, они безопасно поучая людей тому, что им полезно, передают своим читателям в своих исторических трудах ценнейшие знания и опыт жизни. Накопленные на основе исторических трудов знания и понимание причин как успехов, так и неудач других людей приводят к познанию опыта жизни безопасным путем. Кроме того, писатели-историки стремились, словно выполняя этим предназначения божественного промысла, направить всех людей, связанных между собой общим происхождением из одного и того же племени, хотя бы они и были разбросаны по разным местам и разделены друг от друга по времени, к единой и общей для всех государственной организации...Ведь это очень хорошо, что мы можем использовать чужие ошибки в качестве поучительных примеров для различных случаев в течение всей нашей жизни и что нам не придется самим задумываться над тем, как нам следует поступить, а можно будет только подражать том, что было правильно сделано. Ведь и в совещаниях все отдают предпочтения мнениям старших по возраст перед мнениями молодых из-за того, что за более продолжительное время жизни накопляется больше жизненного опыта; мудрость же, приобретенная из знания истории, настолько превосходит этот жизненный опыт каждого отдельного человека, насколько история, как мы знаем, богаче его событиями. I. 2. Так вот, благодаря тому, что история постоянно напоминает о доблести, одни, под ее влиянием, чувствуют призвание основывать города, другие - создавать законы, обеспечивающие прочность общественной жизни; многие стремятся заниматься науками и искусствами на пользу рода человеческого. И так как от всего этого увеличивается благополучие людей, то первую похвалу следует воздать первой причине этого - истории. I. 3. Ведь польза для читателей заключается в том, чтобы история охватывала как можно больше событий и притом разнообразных по своему значению; большинство же прежних историков описывало преимущественно обособленные войны одного какого-нибудь народа или одного государства; лишь немногие ставили перед собой задачу описать события истории всех народов, начиная с древних времен и доводя повествование до своего времени. Да при этом одни из них не указывали каждому событию принадлежащее ему время; другие опускали события варварского мира; иные из-за трудностей изложения отвергали древнейшие предания, некоторые не доводили до конца начатый труд вследствие того, что жизнь их была прервана судьбой раньше времени. Так что никто из бравшихся за такой труд не довел своей истории дальше Македонского времени. Одни довели ее до завоеваний Филиппа, другие - до завоеваний Александра, некоторые прервали свое повествование на диадохах или дальнейших преемниках Александра, так что много важных событий, произошедших после того до нашего времени, остались не записанными, и никто из историков не пытался охватить все события в одном повествовании из-за их обилия. Мы же решили, используя произведения всех прежних историков, написать историю, которая могла бы принести читателям наибольшую пользу и вместе с тем доставить меньше всего затруднений при чтении. Вообще приходится такое историческое произведение считать несколько совершеннее всех других, насколько целое ценнее каждой своей части, связное понятнее, чем разрозненное, и насколько события, распределенные по времени, более вразумительны, чем такие, про которые неизвестно, когда они произошли. I, 4. Итак, когда мы увидели, что такая работа историка весьма полезна, но требует много труда и времени, мы посвятили ей тридцать лет трудовой нашей жизни и, подвергаясь опасностям и переживая большие невзгоды, объехали значительную часть Европы и Азии, чтобы увидеть как можно больше самых необходимых для нашей работы стран. Много было допущено ошибок [раньше] из-за незнания мест не только людьми, случайно попавшими в число историков, но и достигшими большой славы. Главной побудительной силой для осуществления задуманного труда служило для нас страстное влечение к историческим занятиям, благодаря которому всем людям удается осуществить даже то, что казалось [раньше] трудно выполнимым; кроме того, помогли нам имеющиеся в Риме вспомогательные средства, относящиеся к предпринятому нами труду. Богатства и изобилие этого города, власть которого простирается до самых крайних пределов вселенной, доставили нам, после того как мы прожили в нем продолжительное время, много весьма полезных и подходящих для нас вспомогательных материалов. Происходя родом из города Агрия в Сицилии и приобретя благодаря коммерческим связям римлян на этом острове основательное знание латинского языка, мы в точности узнали о всех деяниях римского управления из записей, хранящихся у самих римлян с давних времен. Начали мы свою историю с легендарных сведений, передаваемых как эллинами, так и варварами, по мере наших сил проверяя все, что они рассказывают по памяти от древнейших времен. I. 5. В отношении времени, охваченного нашей историей, мы не определяем в точности, сколько его прошло до Троянской войны, потому что никто их тех, к кому можно было бы отнестись с доверием, не указал нам и его исчисления, ни его распределения по периодам. В определении же времени для событий после Троянской войны мы следовали за Аполлодором Афинским и определили 80 лет до возвращения Гераклидов. С этого момента до первой олимпиады мы насчитываем 228 лет, вычисляя это время по царствованию царей Лакедемонских. От первой же олимпиады до начала Галльской войны, на которой мы оканчиваем наше изложение, мы считаем 730 лет. Таким образом весь наш труд, заключающийся в 40 книгах нашей истории, охватывает 1038 лет, не считая времени, протекшего до Троянской войны. Пер. В. С. Соколова Филипп II - царь Македонии, отец Александра. (359-336); Александр Македонский - гегемон Эллады и царь Македонии (336-323). Аполлодор Афинский - писатель второй половины II в. до н. э.,разработал и популяризировал так называемую Троянскую эру, обоснованную александрийским ученым Эратосфеном в III в. до н. э. Гераклиды - в мифах сохранился рассказ о возвращении потомков Геракла - Гераклидов - после 100 -летнего изгнания на Пелопоннес. 1038 лет - вычисления Диодора считаются не точными. I. 2. 3. Исторические жанры I. 2. 3а. Плутарх о биографическом и историческом жанрах. Плутарх родился в Беотии в городе Херонея около 46 г. н. э. и там же умер после 120 г. Образование получил в Афинах, часто бывал в Риме, пользовался расположением императоров Траяна и Адриана. Траян присвоил ему звание консуляра, Адриан назначил прокуратором провинции Ахайя, был принят дельфийскими жрецами в их коллегию. Согласно античным данным, написал 227 сочинений, из них до наших дней дошло более 150. Наибольший интерес представляют «Сравнительные жизнеописания»: 46 параллельных биографий римских и греческих политически деятелей. Главное внимание Плутарх обращал на моральный аспект поведения своего героя. Сравнительные жизнеописания:Александр, I Мы пишем не историю, а жизнеописания, и не всегда в самых славных деяниях бывает видна добродетель или порочность, но часто какой-нибудь ничтожный поступок, слово или шутка лучше обнаруживают характер человека, чем битвы, в которых гибнут десятки тысяч, руководство огромными армиями и осады городов. Подобно тому, как художники, мало обращая внимания на прочие части тела, добиваются сходства благодаря точному изображению лица и выражения глаз, в которых проявляется характер человека, так и нам пусть будет позволено углубиться в изучение признаков, отражающих душ человека, и на основании этого составить каждое жизнеописание, предоставив другим воспевать великие дела и битвы. Пер. М. Н. Ботвинника и И. А. Перельмутера Адриан - Р.Элий Адриан римский император династии Антонинов (117 - 138 гг.) Траян - Марк Ульпий Траян римский император (98 - 117 гг.) Консуляр - бывший консул, в императорский период титул авался как почетый также тем, кто не был консулом. I. 2. 3б. О методе историка Плутарх. О злокозненности Геродота, VI Если историк, имея перед собой две или несколько версий одного и того же рассказа, всегда выбирает ту, в которой исторический деятель изображен в худшем свете, то это является признаком его недоброжелательности к людям. Справедливость требует, чтобы историк говорил то, что считает истиной, если же ему самому неясно, в чем истина, то чтобы рассказывал о своих героях то, что характеризует их больше с хорошей сторон, чем с дурной. Пер. В. С. Соколова I. 2. 4. Историк об историках. Дионисий Галикарнасский. Письмо к Помпею, III-IV) Дионисий Галикарнасский греческий ритор и исторический писатель, жил в I в. до н. э. Автор «Римских древностей» в 20 книгах, завершенных в 7 г. до н. э., где описывает древнейшую историю Рима до Первой Пунической войны (264 - 241 гг. до н. э.). III. Что касается Геродота и Ксенофонта, то ты хотел узнать, каково мое к ним отношение, и изъявил желание, чтобы я тебе о них написал. Первое из них содержит общее исследование о подражании, второе - сочинение - о том, каким именно поэтам, философам, историкам и ораторам следует подражать. Третий трактат, посвященный тому, каким образом должно подражать, до сих пор не окончен. Во втором трактате, касаясь Геродота, Фукидида, Ксенофонта, которых я выбрал как наиболее достойных подражания, я писал следующее: Если я должен высказаться о Геродоте и Фукидиде, то вот то, что я по этому поводу думаю. Самая первая и необходимая задача любого историка - выбрать достойную и приятную для читателя тему. Ее, мне кажется, Геродот выполнил лучше, чем Фукидид. Ведь Геродот избрал своей темой историю деяний греков и варваров, «чтобы ни события, ни дела не изгладились из памяти людей» - как он говорил сам. Это вступление есть начало и конец его истории. Фукидид же описывает только одну войну, и притом такую, которая не была ни славной, ни победоносной, не случись которой, было бы гораздо лучше, но раз уж она все-таки произошла, то потомкам лучше о ней не вспоминать, предав ее забвению и обойдя молчанием. Фукидид и сам дает понять во вступлении, что он выбрал тягостную тему, ведь он говорит, что варвары, да и сами греки, опустошили многие греческие города, что было сослано и погибло столько людей, как никогда прежде, что случались землетрясения, засухи, мор и многие другие бедствия. Таким образом, подобное вступление у читателей, которые собирались слушать греческую историю, вызывало предубеждение против этой темы. И насколько сочинение, описывающее замечательные дела эллинов и варваров, превосходит произведение, изображающее страдания и страшные муки греков, настолько же благоразумен выбор темы у Геродота, нежели у Фукидида. Ведь решительно нельзя сказать, что он выбрал эту тему по необходимости, чтобы не повторять других, прекрасно понимая, что прошлое гораздо достойнее. Как раз наоборот, во вступлении он с насмешкой говорит о минувших делах, считая происходящее при его жизни гораздо более замечательным, и, таким образом, становится ясно, что он сознательно выбрал именно эту тему. Вторая важная для исторического труда задача - определить, с чего начать и где следует кончить. И в этом отношении Геродот намного осмотрительнее Фукидида, потому что он начинает с тех причин, которые побудили варваров впервые причинить вред эллинам, и кончает, дойдя до возмездия и кары за это. Фукидид начинает уже с того времени, когда грекам пришлось скверно. Эллин, афинянин и тем более [гражданин] не из последних, а один из тех, кому в числе лучших афиняне доверили руководство военными действиями и почтили другими почестями, Фукидид не должен был так поступать. К тому же он до такой степени недоброжелателен, что даже представляет свой родной город явной причиной войны, тогда как у него были и другие поводы, которые можно было бы выставить причиной и начать рассказ, таким образом, не с событий на Керкире, а с тех великих свершений, которые произошли вскоре после Персидской войны. Об этом он позднее все же упоминает, правда, в неподобающем месте и притом как-то скупо и бегло. Третья задача историка - обдумать, что следует включить в свой труд, а что оставить в стороне. И в этом отношении Фукидид отстает. Геродот ведь сознавал, что длинный рассказ только тогда приятен слушателям, когда в нем есть передышки; если же события следуют одно за другим, как бы удачно они не были описаны, это [неизбежно] вызывает пресыщение и скуку, и поэтому Геродот стремился придать своему сочинению пестроту, следуя в этом Гомеру. Ведь беря в руки его книгу, мы не перестаем восторгаться им до последнего слова, дойдя до которого, хочется читать еще и еще. Фукидид же, описывая только одну войну, напряженно и не переводя дыхания нагромождает битву на битву, сборы на сборы, речь на речь и в конце концов доводит читателя до изнеможения. То, о чем я говорю, а именно, что перемена темы в историческом сочинении - вещь весьма приятная и вносящая разнообразие, понимал уже и сам Фукидид, который в двух или трех местах так и делал, например, когда говорил о причинах возвышения царства одрисов и городах Сицилии. Следующая задача историка - распределить материал и расставить все по своим местам. Каким ж образом каждый из них распределяет и располагает сообщаемое? Фукидид следует хронологии, а Геродот стремиться схватить ряд взаимосвязанных событий. В итоге у Фукидида получается неясность и трудно следить за ходом событий. Поскольку за каждое лето и зиму в разных местах происходили различные события, то он, бросая на полдороге описание одного дела, хватается за другое, происходящее одновременно с ним. Это, конечно, сбивает нас с толку, и становится трудно следить за ходом рассказа, когда внимание то и дело отвлекается. Геродот же, начав с царства лидийцев и дойдя до Креза, сразу переходит к Киру, который сокрушает власть Креза, и затем начинает рассказ о Египте, Скифии, Ливии, следуя по порядку, добавляя недостающее и вводя то, что могло бы оживить повествование. Я упомяну еще об одной черте содержания, которую не меньше, чем уже рассмотренные нами, мы ищем в любом историческом труде, - это отношение автора к описываемым событиям. У Геродота оно во всех случаях благожелательное, он радуется успехам и сочувствует при неудачах. У Фукидида же в его отношении к описываемому видна некоторая суровость и язвительность, а также злопамятность, вызванная его изгнанием из отечества. Третье по порядку - так называемая сжатость. В этом, кажется, Фукидид превосходит Геродота. Мне могут возразить, однако, что сжатость хороша только в сочетании с ясностью, а без нее она вызывает досаду. Вслед за этим самое главное из дополнительных достоинств - живость, в этом преуспели оба. Далее - умение изображать чувства и характеры людей. В этом отношении писатели разделяются таким образом: Фукидид сильнее в изображении чувств: в то время как Геродот с большим совершенством рисует характеры. Далее следуют достоинства, вызывающие размах и своеобразие разработки, - в этом оба писателя равны. Затем - та сторона мастерства, которая включает в себя силу, напряженность и другие подобные достоинства стиля, в этом Фукидид сильнее Геродота. Что же касается приятности, убедительности, обаяния и тому подобного, то здесь Геродот намного выше Фукидида. В выборе выражений Геродот стремится к естественности, а Фукидид - к мощи. Из всех достоинств речей самое главное - соответствие. Здесь Геродот намного тщательнее Фукидида, который однообразен в всем, а в сочинении речей даже больше, чем в повествовании. Таким образом, подводя итог, я говорю, что поэтические произведения - я без стеснения называю их поэтическими - оба прекрасны, н весьма различаются между собой только в том, что красота Геродота приносит радость, в красота Фукидида вселяет ужас. Пожалуй, я уже достаточно сказал об этих историках, о которых можно было бы еще многое сказать, но об этом в другой раз. IV. Ксенофонт и Филист, которые достигли славы уже после Геродота и Демосфена, не схожи друг с другом ни по натуре, ни по направлению, которого они придерживались. Ксенофонт был последователем Геродота и в области стиля. Во-первых, как и подобает философу, он избрал прекрасную и величественную тему своей истории: воспитание Кира, где он дает образ доброго и счастливого царя, и похода Кира Младшего, будучи в прошлом участником которого, Ксенофонт слагает громкую хвалу греческим союзникам Кира. Ему принадлежит еще третье сочинение - греческая история, которую Фукидид оставил неоконченной, где Ксенофонт описывает свержение тирании Тридцати и восстановление в Афинах городских стен, разрушенных спартанцами. Он изображает благочестие, справедливость, стойкость, одаренность, словом, все лучшие качества, украшающие человека. Вот то, что можно сказать о содержании у Ксенофонта. Пер. О. В. Смычки |
Похожие:
 |
Тема Понятие метода в психологии Например, в психологии говорят о методе тестов, методе формирующего эксперимента, методе психоанализа. Под методом в данном случае... |
|
Теория и практика Книга Галины Бедненко, историка, мифолога, специалиста в области символических систем, посвящена подробному разбору Младших арканом... |
 |
Библиографический аннотированный список новых поступлений Великие правители России [Звукозапись] / Владимир Бутромеев; читает Егор Серов. Москва : ардис, 2012. 1 электрон опт диск (cd-rom)... |
|
А. Л. Оппенхейм "Древняя Месопотамия" Подзаголовком к данной книге — ''Портрет погибшей цивилизации'' — я хотел как можно более определенно сказать о методе, которого... |
|
Итак, дайте ответы на нижеследующие вопросы. Объём ответа должен составлять 5-6 предложений Техника основана на автобиографическом методе исследования личности, позволяющая сделать первый шаг на пути самопонимания и открытия... |
|
Русь нерусская В книге киевского историка Александра Каревина подробнейшим образом рассматривается история создания т н. "украинского языка": какие... |
|
Фармакопейная статья Вакцина предназначена для вакцинации детей с двухлетнего возраста, подростков и взрослых на первом этапе при двухэтапном методе вакцинации;... |
|
Отношение между церковью и государством Источники церковной истории. Издания источников Требования от историка объективности и аконфессионализма. Отношение церковной истории... |
|
Относящиеся к натурфилософскому периоду его развития (1797 1807 гг.).... Ш44 Лекции о методе университетского образования / Пер с нем., вступ ст., примеч. Ивана Фокина. — Спб.: Издательский дом «Mipb»,... |
|
Квалификационных требований фгос цель изучения данной дисциплины... Цель. Задачи дисциплины, ее место в подготовке бакалавра (с учетом квалификационных требований фгос) |
|
Курс теории дрессировки собак Основные понятия о научно-объективном... Внимание читателя к быстро разошедшемуся первому изданию моей книги и та масса писем, которую я получаю до сих пор, указывает на... |