Р35 Скрытая ложь. Взятки: «крестовые походы» иреформы: Пер с англ./Под общ ред и со вступ ст. А. М. Яковлева. М
|
Скачать 2.9 Mb.
|
ОТНОСИТЕЛЬНОСТЬ ОЦЕНОЧНЫХ КРИТЕРИЕВ Вряд ли кто станет возражать, что дача взятки уместна, когда (1) нарушаемые официальные предписания глубоко аморальны и (2) целью взятки является достижение общепризнано этичного или справедливого ре- 203 зультата, практически недостижимого другим способом. Только патологически простодушная личность может решить, что Бертольт Брехт поступил неверно, дав взятку чиновнику иммиграционной службы «третьего рейха», чтобы не попасть в лапы нацистов. Хотя некоторые моралисты могут настаивать на том, что любой акт неповиновения, совершенный из этических побуждений, должен быть публичным17, такой подход представляется одновременно непрактичным и нереалистичным. В условиях современных жестоких автократий подобное требование означает, что судьба несогласного будет решена раз и навсегда. Иррациональные призывы к гласности диктуются суеверным представлением об абсолютном характере власти государства или правящей элиты. По убеждению людей, верящих, что государство всегда право, акт гражданского неповиновения должен быть сопряжен с готовностью терпеть любые последствия своих действий вплоть до самоуничтожения. Сократ, бросив вызов государству, покончил с собой. Точно так же молодой японец, ударив старшего, совершал харакири. Оценка предполагает наличие критериев. Допускаете ли вы, что человек вправе уклониться от исполнения нормы, требующей аморального поведения или ведущей к этически неприемлемым последствиям? Вправе ли он подрывать порочную в самой своей основе систему? Если вы допускаете такие суждения, вам придется признать существование «высшего» или по крайней мере другого свода норм, оправдывающего незаконные действия. Здесь важно, что оценки уместно- 204 сти взятки будут всегда основываться на «высшем», зачастую не сформулированном кодексе, от которого отклоняется государственный служащий, берущий взятку. С точки зрения моралиста или его современного воплощения — политолога, при попытке выработать систему оценок правомерности взяточничества надлежит прежде всего ясно сформулировать широкий свод поведенческих норм, призванный быть мерилом служебного поведения, ставшего объектом подкупа. Давайте назовем этот процесс прояснением общей цели. В условиях, когда взяточник руководствуется доктринами естественного права или верой в сверхъестественные права, дарованные божьим промыслом, цели и нормы трафаретны. Возникающие проблемы носят тактический, но не моральный характер. Сходную функцию негласно выполняет этническое окружение, в котором считается само собой разумеющимся хранить верность и придерживаться истинной морали только в отношении членов своей семьи, племени, расы, диалектной или половой группы. При этом идентификационный признак не имеет значения. В аристократиях, где пропасть между управляющими и управляемыми достаточно глубока, верность своему классу упрощает процессы лжи и взяточничества ради его блага; однако и этот процесс оказывается более сложным, если преследует иные цели18. В демократических обществах операциональный кодекс элиты, как мы могли убедиться, определен не столь четко, поскольку на поведение их членов сильно влияет «вертикальная идентифика- 205 ция», т. е. отождествление личности с управляющими или управляемыми. Когда вы недвусмысленно обязаны блюсти верность своему государству, подкуп от его имени служащих чужого государства, возможно, подвергает вас опасностям, но с точки зрения существующей системы верности не считается ни порочным, ни незаконным. Такое же «отпущение грехов» предоставляется и в отношении взяток для блага своей корпорации, хотя в данном случае взяткодатели рискуют натолкнуться на немалые внутренние неудобства, поскольку корпорация еще не достигла статуса, полностью сравнимого с государственным19. В командных системах приказы вышестоящего начальства верны по определению. По крайней мере ответственность за правильность или ошибочность приказа полностью лежит на отдающем его. «Мы знаем только,— говорят солдаты у Шекспира в «Генрихе V»,— что мы подданные короля, и этого для нас достаточно. Но даже будь его дело неправым, повиновение королю снимает с нас всякую вину»*. Для командных систем современных бюрократий, укомплектованных не столь убежденными моралистами, Ганс Кельзен разработал более сложную правовую версию, согласно которой в бюрократическом контексте единственно правомерной линией поведения является выполнение приказа полномочного руководителя20. Как мы отмечали, некоторые элиты оправдывают взяточничество скорее телеоло- * Шекспир Вильям. Собр. соч., М., «Искусство», 1959, т. IV, с. 443. 206 гическими, нежели логическими причинами. Взятка, представляя собой нарушение определенных формальных норм, вместе с тем оказывается необходимой для обеспечения общих целей нормативного свода21. Основной трудностью в этих условиях становится выработка и провозглашение набора принципов и приоритетов, определяющих конечные групповые или индивидуальные цели и способных во имя их оправдать нарушения формальных норм. Некоторые виды взяточничества на первый взгляд кажутся правомерными или допустимыми в данном контексте потому, что совершаются в рамках системы норм или приверженности, наиболее близкой наблюдателю. В тесных этнических сообществах, как, например, в Индии, многих частях Африки, на Ближнем Востоке или в любом другом месте, где государственность еще только формируется, наиболее крепкие узы связывают индивида с семьей, племенем, этнической или диалектной группой. В такой системе координат непотизм означает похвальную лояльность, а отнюдь не позор. Отдельные члены той или иной спаянной верностью группы (к примеру, племени) будут считать правомерной дачу взяток государственным служащим за возможность применения племенных норм вместо не соответствующих им общенациональных правил. Здесь мы сталкиваемся с настоятельным требованием следования нормативным предписаниям, а не формальному законодательству. Непосредственные исполнители, подчиняясь своему нормативному кодексу, готовы применять нормы этого кодекса, даже если 207 это идет вразрез с формальными законами. Их сдерживает лишь общая политическая ситуация. Взятка, таким образом, защищает укоренившиеся представления людей о праве22. ГРУППОВАЯ ОЦЕНКА Приведенные примеры показывают, что понятие нравственного поведения является «моральным синтаксисом» членов определенной группы, не обязательно совпадающим с кодексом, которого придерживаются члены более широкого сообщества, отсюда и разница в оценке уместности как отдельных взяток, так и взяточничества в целом. Со строго юридической точки зрения взяточничество абсолютно противоправно, однако на практике правомерность конкретной взятки оценивается в зависимости от того, кто кого подкупал, когда, где и сколько было уплачено, с какой целью, каков был результат и каковы могли быть последствия в случае отказа от выплаты взятки. Даже гонители взяточничества, вероятно, допускают, что различия в ответах на эти вопросы способны повлиять на их заключение относительно правомочности деяния или, косвенно, относительно степени суровости санкций, которых оно заслуживает. При множественности нормативных кодексов оценка оправданности или законности каждого конкретного события зависит от вашей правовой позиции. Но существуют ли всеобъемлющие надежные стандарты, по которым можно безошибочно опознать криминальный и безнравственный характер взятки? 208 Крестоносцы и реформаторы всегда настаивают, что подобные стандарты существуют. Многие исследователи взяточничества, однако, ставят такое предположение под сомнение. Некоторые авторы, в частности профессор Най23, считают взяточничество нейтральным орудием. Критерием целесообразности его применения, скажем, для целей национального развития является соотношение издержек и дохода, т. е. степень его воздействия на желаемый результат. Но вывод, согласно которому взяточничество можно рассматривать исключительно как инструмент, в определенных обстоятельствах становящийся конструктивным фактором, представляется крайне близоруким и ограниченным. Несомненно, с помощью денег можно преодолеть сопротивление определенным проектам прогрессивных институциональных изменений. Однако мост на дороге еще не есть прогресс. В широком смысле развитие предполагает и требует таких институтов власти, которые бы действовали достаточно рационально и предсказуемо при исполнении функций планирования и реализации кардинальных социальных перемен. Эффективность таких институтов зависит от усвоения нормы, которую я бы назвал «правилом ролевой верности» — верности ожидаемому поведению в соответствии с добровольно взятой на себя ролью. Данное правило можно рассматривать как следствие уже упоминавшейся общей нормы всех социальных взаимодействий; ведите себя так, как этого ждут от вас другие. Ролевая верность — обязательная характеристика любой системы приверженности. 209 Степень верности в различных ситуациях объясняет различие в моделях взяточничества и системах мифа. Реальные или воображаемые родственные узы являются, помимо всего прочего, кристаллизированным выражением идентификации. Верность в традиционных обществах предопределяется этими узами, и их сила зачастую сохраняется и после вступления в действие более общих национальных символов. Янг и Уиллмотт убедительно показали живучесть семейных и родственных связей даже в условиях современного большого города24. Некоторые ученые склонны характеризовать стойкость подобных идентификаций как патологию. Так, Вертхейм пишет: «Коррупция, по существу, является признаком конфликта верностей, указывающим прежде всего на отсутствие позитивной привязанности к государству и его идеалам. Коррупция свидетельствует о том, что новое государство, столкнувшись с гигантскими проблемами азиатского мира, еще недостаточно интегрировалось в обществе и не завоевало полной симпатии, энтузиазма и твердой лояльности со стороны подданных и должностных лиц. Она служит сигналом слабости нынешней политической структуры»25. Подобные оценки исходят из идеи превосходства ценностей нового государственного аппарата над традиционными ценностями неофициальных группировок. В модернизированных обществах семейственность рассматривается скорее как рудиментарное свойство. Личность считается до- 210 статочно усвоившей нормы культуры для того, чтобы развить в себе преданность разной степени интенсивности, направленности и длительности. Современная личность в отличие от своего традиционного двойника обладает гораздо большей способностью впитывать новые качества и приобретать приверженность. Именно механизм усвоения культуры обеспечивает возможность контроля в крупномасштабных социальных системах, где люди быстро переходят из семейного круга к новым ролям в аппарате, корпорации, армии и т. д., причем каждая роль формирует соответствующую приверженность и поведение. Но одновременно многочисленность объектов, которым сохраняется верность, увеличивает вероятность внутреннего конфликта и создает некоторые психологические предпосылки для взяточничества26. Как видим, взяткополучатель и взяткодатель не обязательно являются зиммелевским homo economicus. Они могут прекрасно функционировать в рамках нормативной системы, допускающей одни и запрещающей другие виды взяток. Росс описывает «одного жулика из Сент-Луиса, который получил 25 тыс. долларов за голосование против каких-то льгот, после чего ему была предложена большая сумма за голосование за эти льготы. Он согласился и вернул первую взятку. На суде его спросили, почему он вернул деньги. «Да потому что они не мои! — воскликнул он, вспыхнув от злости.— Я их не заработал»27. Мы уже приводили слова «Босса» Хейга 211 из Джерси-Сити о том, что честный политик — это тот, кого нельзя перекупить. Афоризм мог родиться только в условиях модернизации с ее множественной лояльностью. В традиционном обществе «честного политика» нельзя перекупить, поскольку его нравственная система обусловлена верностью родственной группе, исключающей прочные узы с посторонними. Вот почему в традиционных обществах мы сталкиваемся с фигурой агента-бизнесмена как антитезы двойного агента: бизнесмен охотно продает одну и ту же информацию любому числу иностранных шпионов, клятвенно уверяя каждого из них, что работает только на него. Традиционная культура может измениться с появлением харизматического лидера, хотя это явление представляется гораздо более сложным по сравнению с краткой оценкой Макса Вебера. Изменения вносит и вторжение новой системы веры или лояльности, вытесняющей узы родства,— к примеру, распространение национальных или интернациональных политических или религиозных убеждений. Там, где подобное вторжение достаточно глубоко и заменяет существующую приверженность, а не просто накладывается на нее, система становится, помимо прочего, либо системой без взяток, либо взяточнической системой в современном смысле. По крайней мере требование взяток ради сохранения оставшейся идентификации с семьей или племенем порождает более сильные внутренние конфликты. Аналогичным образом по мере эрозии укоренившихся моделей верности в современной культуре могут возродиться некото- 212 рые черты традиционной культуры, включающие или не включающие взяточничество. Дело в том, что лояльность частично опирается на процессы, связанные с ожиданием наград за проявление верности. Эти системы начинают расшатываться, когда их приверженцев охватывают сомнения относительно получения достойного вознаграждения. Если остаточные узы родства прочны, они в силах укрепить разрушающуюся модернистскую структуру. Если же они атрофировались или стали неприемлемыми, их заменяют такие объекты приверженности, как банды, тайные общества и т. п.30. Некоторые из них могут быть построены на принципе поведения «каждый за себя». Практически все группы сохраняют признаки больших человеческих сообществ, но по ряду сложных причин, включающих динамику личности и структуру группы, распространение преимуществ ролевой верности на «чужих» обычно сопровождается взаимодействиями, направленными на приобретение взаимно благоприятных перспектив, а фактически— на образование большего или более емкого замкнутого сообщества31. До этого момента применение норм ролевой верности ограничено подгруппой, только потом оно переходит на членов большой группы. Создание и укрепление всеобъемлющей нормативной системы, особенно в традиционных обществах, характеризуемых ограниченным кругом объектов отождествления, представляет собой серьезную проблему развития. Взяточничество, несущее краткосрочные преимущества, всегда размывает правила ролевой верности32. 213 РОЛЕВАЯ ВЕРНОСТЬ И ВЗЯТОЧНИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО Поскольку ролевая верность вытекает из успешного отождествления с группой, социальные границы размежевания этих групп представляют собой наиболее вероятные места взяточничества, которое, с точки зрения одного из участников сделки, выглядит позволительным и даже этичным. Вероятность возрастает еще больше, если по одну сторону границы располагается так называемое взяточническое общество. Некоторые общества являются откровенно взяточническими33. В каких бы выражениях ни формулировался их нормативный кодекс, согласно заведенному порядку, исполнение любого официального акта дает право на личное вознаграждение. Во многих случаях подразумевается, что исполнитель купил свою должность, получил ее в качестве награды за прошлые услуги или вносит за нее регулярную «арендную плату», а следовательно, имеет право на дивиденды со сделанных вложений. В результате никто не рассчитывает, что какое-либо официальное действие может быть совершено без вознаграждения исполнителю. Там, где одновременно или последовательно должен быть исполнен ряд официальных действий, обязательной может оказаться выплата взятки не только лицу, с которым имеет дело проситель, но и другим служащим, не считая «комиссионных», за сам процесс раздачи взяток. Взяточническое общество не ограничивается областью политики или деятельности 214 государства. Принцип «услуга за услугу» действует во всех сферах. Даже отправление священником обычных религиозных служб может быть сопряжено со взятками. В системе, где продаются «индульгенции», врата в рай открываются взятками. Подобные примеры не должны удивлять, поскольку официальный кодекс правительства составляет всего лишь малую часть общего нормативного свода сообщества. В тотально взяточническом обществе каждый случай исполнения нормы требует соответствующей мзды. Существуют, однако, общества и социальные зоны, полностью свободные от взяточничества. Доминирующая там этика делает исполнение общественной или служебной роли несовместимым с вознаграждением. На время исполнения официальной роли приостанавливается действие приверженности к каким-либо иным объектам. Взгляд на общественную роль как на средство личного обогащения считается глубоко порочным. В безвзяточнических зонах неформальные социальные санкции могут быть более суровыми и устрашающими, чем формальное уголовное преследование. Обитатели взяточнической зоны смотрят на безвзяточническую зону как на курьез, где царствуют непрактичные или эксцентричные порядки, но редко как на нечто дурное. Зато жители безвзяточнической зоны склонны считать взяточническую зону аморальной, безнравственной и порочной. Такой подход страдает узостью оценок. Взяточнические зоны, конечно, не аморальны. Классическая система взяточничества типа описанной Бенфилдсом34 «аморальной семей- 215 ственности» не лишена нравственности, просто границы моральных обязательств ограничены здесь наименьшей социальной группой — семьей — и не распространяются ни на большие группы, ни на систему в целом. Этика ролевой верности не выходит за пределы значимых групп. Взяточнические зоны вполне организованы и регулируются особыми кодексами. К примеру, правомочность сбора взяток, отрицаемых формальными нормами, закреплена за несколькими семьями, каждая из которых курирует определенный сектор экономики35. Если вы платите тому, кому следует, вы можете спокойно делать свой бизнес. Заплатите не тому — в случае разоблачения вас и получателя ждет суровое наказание. Но даже если вас не поймали, взятка отнюдь не гарантирует предоставление оплаченной вами услуги: пето dat quod поп habet (никто не даст того, чего у него нет). Короче говоря, взяточническая зона представляет собой не царство беззакония или полной аморальности, а систему иной законности и морали. |
Похожие:
 |
Самодина Н. И. Эриксон Э. Э 77 Идентичность: юность и кризис: Пер... ... |
|
Сорокин П. А. С 65 Человек. Цивилизация. Общество / Общ ред., сост... ... |
|
Уэсслер Р. Уолен С., ДиГусепп Р., Уэсслер Р. Рационально-эмотивная... Уолен С., ДиГусепп Р., Уэсслер Р. Рационально-эмотивная психотерапия: когнитивно-бихевиоральный подход. Пер с англ. Общ ред. — М.:... |
|
Рене А. Шпиц, У. Годфри Коблинер ш 83 Первый год жизни/ Пер с англ.... Ш 83 Первый год жизни/ Пер с англ. Л. Б. Сумм. Под ред. А. М. Боковикова. — М.: Академический Проект, 2006. — 352 с. — (Серия «Психологические... |
|
Линден Ю. Л 59 Обезьяны, человек и язык: Пер с англ. Е. П. Крюковой под ред. Е. Н. Панова Л59 Обезьяны, человек и язык: Пер с англ. Е. П. Крюковой под ред. Е. Н. Панова.— М.: Мир, 1981. 272 с с ил |
|
Федеральный институт развития образования Пер с англ яз. Ю. Б. Сазоновой. Под общ ред. Б. А. Сазонова. М.: Фиро, 2007. 52 с. (Проблемы зарубежной высшей школы: Аналитические... |
|
Декарт Р. Д 28 Сочинения в 2 т.: Пер с лат и франц. Т. I/Сост., ред., вступ ст. В. В. Соколова Д 28 Сочинения в 2 т.: Пер с лат и франц. Т. I/Сост., ред., вступ ст. В. В. Соколова. — М.: Мысль, 1989. — 654, [2] с, 1 л портр.... |
|
Правила для Ассоциации Научных Редакторов и Издателей (Обновление инструкции для авторов научных журналов: Методические материалы. Пер с англ... |
 |
Новые поступления январь февраль 2018 г. Оглавление отраслевая литература... Три билета до Эдвенчер / [пер с англ. Д. А. Жукова]; Под пологом пьяного леса / [пер с англ. И. М. Лившина]; Земля шорохов : [повести]... |
|
Бюллетень новых поступлений за июнь года Владимир, нб влгу общественные... Ритуал взаимодействия. Очерки поведения лицом к лицу: пер с англ./ Э. Гофман; под ред. Н. Н. Богомоловой, Д. А. Леонтьева. Москва:... |
|
Гегель Г. В. Ф. Философия права. Пер с нем.: Ред и сост. Д. А. Керимов... Гегель Г. В. Ф. Философия права. Пер с нем.: Ред и сост. Д. А. Керимов и В. С. Нерсесянц; Авт вступ ст и примеч. В. С. Нерсесянц.—... |
|
Книга молодого американского журналиста Юджина Лин Обезьяны, человек и язык: Пер с англ. Е. П. Крю- ковой под ред. Е. Н. Панова. М.: Мир, 1981 |
|
Руководство для терапевтов Исцеление от культов: Помощь жертвам психологического и духовного насилия. /Под ред. Майкла Д. Лангоуни. Пер с англ. Нижний Новгород:... |
|
H. С. Плотников жизнь и история Дильтей В. Собрание сочинений в 6 тт. Под ред. A. B. Михайлова и Н. С. Плотникова. Т. 1: Введение в науки о духе / Пер с нем под... |
|
Монография / Под общ ред. М. А. Поваляевой. Серия «Учебники, учебные... П 42 Коррекционная педагогика. Взаимодействие специалистов. Коллективная монография / Под общ ред. М. А. Поваляевой. Серия «Учебники,... |
|
Учебное пособие по английскому языку уровень с1 Учебное пособие по английскому языку. Уровень C1 / [А. А. Тычинский и др.]; под общ ред. А. А. Тычинского. Моск гос ин-т междунар... |