Негосударственное образовательное учреждение
высшего профессионального образования
Институт иностранных языков
Анна Евгеньевна Полидорова
Формирование корпуса двуязычных ксенонимов на материале комментированного перевода публицистической статьи «Что есть Исламское Государство?»
Выпускная квалификационная работа бакалавра
Научный руководитель
И.В.Кузьмич
Санкт-Петербург
2016
Оглавление…………………………………………………………………….1
Введение……………………………………………………………………….2
Глава I. Теоретические основы перевода публицистических текстов……..4
Основные приёмы перевода……………………………………………4
Особенности публицистического текста……………………………...7
Трудности, возникающие при переводе публицистического текста...8
1.4. Культуронимы и ксенонимы…………………………………………..11
Глава II. Перевод текста с комментариями…………………………………..13
Заключение……………………………………………………………………..85
Список использованной литературы…………………………………………86
Перевод играет огромную роль при осуществлении межъязыковой коммуникации. Работа с публицистическим текстом имеет особую важность, так как подобные тексты рассчитаны на широкую аудиторию читателей, поэтому необходимо осуществлять переводческую деятельность, не переходя границ политкорректности, не перегружая перевод большим количеством научных терминов, которые могут быть неизвестны читателю, при этом важно не забывать о гедонистической и познавательной функциях текста.
Актуальность нашего исследования состоит в важности грамотного перевода с английского на русский язык, так как, хотя и технологии продолжают развиваться, машинный перевод до сих пор нельзя назвать качественным, поэтому знание техник правильного перевода остаётся востребованным.
Выбранный нами исходный текст был опубликован в американском журнале «The Atlantic», выпускающемся с 1857 года. Статья написана в публицистическом стиле, её автор – журналист Грэм Вуд (Graeme Wood). Статья была опубликована в марте 2015 года и состоит из введения, пяти параграфов и заключения. В статье представлено исследование автора о религиозной группировке «Исламское Государство».
Актуальность выбранной статьи состоит в том, что она затрагивает последние мировые события, значимую проблему терроризма и проблемы межрелигиозных отношений в целом.
Объектом нашего исследования являются переводческие приёмы и особенности перевода статьи «What ISIS really wants?», написанной автором по имени Грэм Вуд (Graeme Wood) и опубликованной в журнале «The Atlantic».
Предмет исследования в нашей работе – сложности, возникающие при переводе текста, богатого на лексику религиозной тематики.
Цель нашего исследования – адекватный перевод исходного текста с постраничными комментариями, выявление специфики перевода публицистического текста, затрагивающего тему религии и Ислама в частности, создание корпуса двуязычных ксенонимов, а также поиск методов преодоления трудностей, появляющихся в процессе работы.
Задачи, поставленными перед нами в исследовании:
- анализ основных приёмов перевода, используемых в работе с публицистическим текстом;
- выполнение качественного перевода исходного текста;
- выявление основных трудностей при переводе исходного текста;
- анализ способов перевода ксенонимов
Структура работы:
-введение, где отмечена актуальность работы, краткое описание исходного текста, предмет и объект исследования, наша цель и задачи;
-теоретической главы, где описаны трудности, возникшие в процессе перевода, переводческие приёмы, отличительные особенности перевода публицистического текста;
-практической части, в которой мы представили наш перевод с комментариями, а в комментариях подробно описали методы перевода, которые мы применили в работе и кратко изложили некоторые сведения культурологического, страноведческого и географического характера;
- заключения, которое состоит из выводов о проделанной работе;
- списка литературы.
ГЛАВА I
Теоретические основы перевода публицистических текстов
Переводческая деятельность всегда играла огромную роль в общении между разноязычными народами, выполняя социальную функцию. Перевод помог людям обогатить культуры друг друга, получить доступ к литературным, научным достижениям разных наций. Вклад переводчиков в культуру очень велик. Однако осуществление полноценной коммуникации возможно только в том ситуации, если переводчик прекрасно владеет языком оригинала, знает историю народа, говорящего на этом языке.
Невозможно не упомянуть о значимости трудов Я.И. Рецкера, которые считаются неоценимым вкладом в становление переводческой теории. В.Н. Комиссаров считал, что Я.И. Рецкер с помощью своей статьи « О Закономерных соответствиях при переводе на родной язык», изданной в 1950 г., заложил плотную основу в становлении и развитии теории перевода. «Теория закономерных соответствий» Я.И.Рецкера считается фундаментальной и до сих пор используется как база для многих современных методических изданий по переводу. Суть теории заключается в том, что языковые соответствия можно классифицировать по следующему принципу: эквиваленты, аналоги, адекватные замены. Эквиваленты –очень близкие по смыслу единицы перевода, они постоянны и их немного. Аналоги – тождественные друг другу единицы перевода, контекст является определяющим фактором при выборе аналога. Адекватные замены зачастую имеют отличия от языка оригинала, они нужны для того, чтобы передать общий смысл, если подборка эквивалента или аналога невозможна.
В.Н. Комиссаров тоже занимался развитием отечественного перевода. Он написал 10 книг и более 80 статей о проблемах теории перевода, которые известны даже за пределами России.
Основные переводческие приёмы
Сама теория перевода появилась не так давно, поэтому пока нельзя сказать, что существует общее мнение касательно классификации и понятия «переводческой трансформации».
Нам более близко видение В.Н. Комиссарова, который считал, что переводческие трансформации – это изменения, которые происходят с единицами исходного языка при их переводе. С помощью этих изменений, которые затрагивают как план содержания, так и саму форму слова, достигается качественный перевод.
В.Н. Комиссаров выделял следующие переводческие трансформации:
Дословный перевод (синтаксическое уподобление) – приём, при котором структура переводящего языка, полученная в результате перевода, сохраняет первоначальный вид структуры исходного языка.
Poverty is not vicе. - Бедность не порок
Грамматическая замена – изменение грамматического значения единицы исходного языка при переводе. Обычно происходит изменение части речи, числа.
Money is important if you are willing to travel. - Деньги важны, если ты хочешь путешествовать.
Членение предложений – приём, при котором происходит изменение синтаксической структуры предложения, что приводит к делению сложного предложения на два или более простых.
Success is a lousy teacher because it seduces smart people into thinking they can't lose. Успех – никудышный учитель. - Он заставляет умных людей поверить в то, что они не проиграют.
Объединение предложений – изменение синтаксической структуры предложения с помощью преобразования нескольких простых предложений в одно сложное.
You need to trust me. Appearances often are deceiving. - Поверь, внешность зачастую обманчива.
Калькирование – создание в переводящем языке аналога слова/выражения исходного языка, которое бы в точности совпадало с ним по структуре.
В русском языке существует множество таких примеров: to keep silence – хранить молчание.
Переводческое транскрибирование – трансформация, при которой переводчик воссоздает звуковую форму слова исходного языка с помощью букв переводящего языка.
Пример из статьи: baya – бай’а.
Конкретизация – приём, который используется в тех случаях, когда в переводящем языке нет подходящего слова с широким значением. Это замена слова/выражения исходного языка словом/выражением переводящего языка с более узким значением.
But the Khmer Rouge occupied Cambodia’s seat at the United Nations.
Однако представители этой группировки заняли место Камбоджи в ООН.
Генерализация – преобразование слова/словосочетания исходного языка с узким значением в слово/словосочетание переводящего языка с более широким значением.
It happened more than 3000 years ago. Это произошло давным-давно.
Модуляция необходима в случаях, когда переводчик может логическим путем вывести значение слова/выражения исходного языка и выразить его переводе с помощью переводящего языка.
She grabbed a meal at 3 o’clock. Она пообедала в три.
Антонимический перевод – перевод, при котором при переводе происходит замена отрицательной формы на утвердительную и наоборот.
Nobody wants to be lonely. Никто не хочет быть одиноким.
Описательный перевод – переводческий прием, суть которого заключается в том, что лексическая единица ИЯ заменяется словосочетанием, объясняющим ее значение на ПЯ.
His organization was flexible, operating as a geographically diffuse network of autonomous cells.
В управлении группировкой он был довольно гибок, с легкостью руководя её представителями, которые находились не в одной точке, а в разных частях земного шара.
Компенсация - это переводческий прием, используемый при потере единиц исходного языка в момент перевода. Компенсация происходит с помощью выражения потерянных единиц каким-либо другим средством, восстанавливая утраченный смысл.
1.2. Особенности публицистического текста
У понятия «текст» существует множество определений, нам ближе всего определение И.Р. Гальперина, который считал, что текст – это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющее определенную целенаправленность и прагматическую установку.1
Тексты, которые мы относим к публицистическим и которые печатаются в СМИ, имеют особую специфику, так как они обладают функцией воздействия на людей. Такой текст обычно пишется с целью влияния на аудиторию, изменения её идейно-политической и социокультурной ориентации с помощью создания диалога между автором текста и читателями.
У публицистических текстов существует несколько функций:
1. Коммуникативная, которая состоит в передаче информации читателю
2. Познавательная, которая помогает читателю расширить границы знаний об окружающем мире
3. Оценочная – автор дает оценку ситуации/событию и т.д.
4. Воспитательная, с помощью которой в обществе формируются понятия о правильности поведения, суждений.
5. Побудительная, так как с помощью подобных текстов автор призывает нас к действиям или, по меньшей мере, переживаниям.
6. Гедонистическая – автор развлекает читателя.
Публицистические тексты информируют общество о событиях в общественно значимых сферах, настраивая читателя определенным образом, указывая ему, на что стоит обратить внимание, как нужно относиться, реагировать на то или иное положение дел. В публицистике очень важна тематика, которая обязана быть актуальной. Это могут быть выборы, загрязнение окружающей среды, события из мира кино и телевидения, фестивали и т.п.
Для публицистического стиля характерна эмоционально-оценочная лексика.
В нашем тексте это, например: «…ученых вынудили обратить внимание…», что напрямую указывает на отношение к произошедшему, автор даёт оценку случившемуся, считая, что этим ученым не просто «предложили» обратить внимание на что-либо, или они сами «заинтересовались» этим, а их именно заставили это сделать.
1.3.Трудности, возникающие при переводе публицистического текста
Основной проблемой, с которой обычно сталкиваются переводчики при работе с публицистическим текстом, является то, что в переводящем языке отсутствуют готовые соответствия, поэтому переводчику приходится находить иные способы передачи смысла текста, заботясь о том, чтобы не нарушить его жанровый и стилистический характер. Отдельную проблему составляют заголовки, которые могут являть собой игру слов, понятную тем, кто говорит на исходном языке, но представляющую сложность для тех, кто переводит её. В таких случаях приходится жертвовать красотой игры слов и придумывать что-то, что может передать смысл и сохранить стиль автора.
Переводчик должен хорошо знать идиомы, употребляющиеся как в исходном языке, так и в переводящем, чтобы уметь грамотно подобрать замены в тех случаях, когда соответствий нет.
Очень важно быть осведомленным о культурных, исторических, общественных реалиях, политических событиях, географических названиях и т.д., так как это – залог того, что переводчик не допустит грубых ошибок при работе с текстом. Пример - the Cuban missile crisis, который переводится как «Карибский кризис».
При переводе текста из журнала «The Atlantic» мы столкнулись с рядом проблем.
1. Проблема перевода религиоведческих терминов.
Статья, с которой мы работали, напрямую связана с религией, а именно – Исламом. В ней есть большое количество терминов, которые мало знакомы широкой публике, хотя некоторые из них, например, «джихад» - довольно известны.
Имя Пророка «Мухаммад» в разных источниках употребляется по-разному, однако мы считаем, что нужно писать именно «Мухаммад», а не «Мохаммед», «Мухаммед», «Магомет» и т.п., так как в официальных переводах Корана на русский язык гораздо чаще встречается «Мухаммад», а его полное имя - مُحَمَدْ Абуль-Касим Мухаммад ибн Абдуллах ибн Абд аль-Мутталиб (Шейба) ибн Хашим (Амр) ибн Абд Манаф (аль-Мугира) ибн Кусай ибн Килаб ибн Мурра ибн Кааб ибн Луай ибн Галиб ибн Фихр ибн Малик ибн ан-Надр ибн Кинана ибн Хузайма ибн Мудрик (Амир) ибн Ильяс ибн Мудар ибн Низар ибн Мад ибн Аднан ибн Адад ибн Мукаввим ибн Нахур ибн Тайрах ибн Иаруб ибн Яшджуб ибн Набит ибн Исмаил ибн Ибрахим ибн Азар (Тарих) ибн Нахур ибн Саруг ибн Шалих ибн Ирфхашад ибн Сам ибн Нух ибн Ламк ибн Матту Шалах ибн Ахнух (Идрис) ибн Иард ибн Махлил ибн Кайнан ибн Ианиш ибн Шис ибн Адам.
Однако если термин «джихад» может быть знаком переводчику, далекому от мусульманской культуры, то с терминами «бай’а», «джизйа» и т.п. дело обстоит куда сложнее.
Для решения этой проблемы мы будем неоднократно обращаться к переведённым на русский язык священным писаниям, а еще и к словарям религиоведческих терминов, чтобы убедиться в правильности нашего перевода.
2. Проблема доступности материалов для более подробного изучения проблемы, о которой написано в тексте.
Несмотря на то, что сейчас каждый знает, что такое Исламское Государство, найти информацию довольно затруднительно.
Исламское Государство (ИГ) – запрещенная в России группировка, их деятельность признана незаконной, а любое участие в этой деятельности влечёт за собой уголовную ответственность. Роскомнадзор огранил доступ к ресурсам, где есть какая-либо более подробная информация о террористах, будь то видеоматериалы, загруженные ими, или фото. Есть только статьи общего содержания, где рассказывается в краткой форме о деятельности группировки. Всё это происходит по той причине, что террористы ИГИЛ активно занимаются вербовкой наших граждан, поэтому блокировка данных ресурсов была, скорее, вынужденной.
В марте 2015 года глава Роскомнадзор Александр Жаров призвал отечественные СМИ называть ИГИЛ только арабской аббревиатурой ДАИШ, так как это, по его мнению, дискредитирует понятия о государстве и исламе.
Как и многие другие СМИ, новостной портал «Лайфньюз» (Lifenews) уже перешел на новую аббревиатуру, хотя такой переход еще не принял всеобъемлющий характер. Мы не будем использовать эту аббревиатуру, так как употребление «ДАИШ» вместо «Исламского Государства» исказит смысл того, что пытался сказать автор, тем более, на момент написания и опубликования статьи, аббревиатура «ДАИШ» ещё не была широко известна.
Так как Верховный суд РФ признал ИГИЛ запрещенной террористической организацией, согласно закону «о СМИ», «запрещается распространение информации об общественном объединении или иной организации, включенных в опубликованный перечень общественных и религиозных объединений, иных организаций, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности (...), без указания на то, что соответствующее общественное объединение или иная организация ликвидированы или их деятельность запрещена». 2
Поэтому мы будем обязаны упомянуть о запрете при переводе.
3. Проблема времени
При переводе статьи мы столкнулись с необходимостью постоянной сверки дат, так как автор зачастую просто писал: «это событие произошло год назад», а учитывая то, что статья была опубликована в 2015, мы не могли перевести это так же. Дата каждого события должна была быть проверена, что представляло собой затруднение, так как не все они были освящены в русских СМИ. Это проблему мы решили с помощью поиска информации на иностранных порталах.
1.4. Культуронимы и ксенонимы
Впервые о ксенонимах заговорил профессор В.В. Кабакчи. Он разделил культуронимы на две группы: полионимы и идиокультуронимы.
Полионимы – названия общих элементов культур всех стран. По форме они могут как совпадать, так и различаться. Пример: bureaucracy.
Идиокультуронимы – культуронимы особого вида, используемые для обозначения специфических элементов культур.
В свою очередь, идиокультуронимы подразделяются на идионимы и ксенонимы.
Идионимы – часть внутренней культуры, они тесно связаны с её лексикой, в то время как ксенонимы являются иноязычными идиокультуронимами.
В выбранной нами статье присутствует большое количество ксенонимов, связанных с культурой восточных стран.
Выводы к Главе I
В Главе I мы рассмотрели основные теоретические моменты, более подробно остановившись на теории переводческих трансформаций. Нам более блика классификация В.Н. Комиссарова, которую мы изучили более подробно, раскрыв суть каждого переводческого приёма и дополнив примерами.
Мы определили стиль текста, выявили основные функции такого текста и выделили главные сложности, возникающие при его переводе. Помимо особенностей перевода публицистического текста, мы определили спектр проблем, связанных с переводом статьи «What ISIS really wants?». Эти проблемы связаны с наличием большого количества ксенонимов и труднопереводимой лексики, относящейся к реалиям стран Востока и напрямую связанной с религией Ислам. Мы определили способы решения этой и других проблем с помощью словарей религиоведческих терминов и использования приёма транскрибирования и транслитерации.
Глава II
В первой колонке мы представим оригинал текста, во второй- перевод, а в третьей колонке – переводческие комментарии.
What is the islamic state?
The Islamic State is no mere collection of psychopaths. It is a religious group with carefully considered beliefs, among them that it is a key agent of the coming apocalypse. Here’s what that means for its strategy—and for how to stop it.(1)
Where did it come from, and what are its intentions? The simplicity of these questions can be deceiving, and few Western leaders seem to know the answers.(2) In December, The New York Times published confidential comments by Major General Michael K. Nagata, the Special Operations commander for the United States in the Middle East, admitting that he had hardly begun figuring out the Islamic State’s appeal.(3) “We have not defeated the idea,” he said. “We do not even understand the idea.” In the past year(4), President Obama has referred to the Islamic State, variously, as “not Islamic” and as al-Qaeda’s “jayvee team,” statements that reflected confusion about the group, and may have contributed to significant strategic errors.
The group seized Mosul, Iraq, last June, and already rules an area larger than the United Kingdom. Abu Bakr al-Baghdadi(5) has been its leader since May 2010, but until last summer(6), his most recent known appearance on film was a grainy mug shot from a stay in U.S. captivity at Camp Bucca(7) during the occupation of Iraq. Then, on July 5 of last year, he stepped into the pulpit of the Great Mosque of al-Nuri in Mosul, to deliver a Ramadan sermon as the first caliph(8) in generations—upgrading his resolution from grainy to high-definition, and his position from hunted guerrilla to commander of all Muslims. (9) The inflow of jihadists(10) that followed, from around the world, was unprecedented in its pace and volume, and is continuing.(11)
Our ignorance of the Islamic State is in some ways understandable: It is a hermit kingdom; few have gone there and returned. Baghdadi has spoken on camera only once. (12)But his address, and the Islamic State’s countless other propaganda videos and encyclicals, are online, and the caliphate’s supporters have toiled mightily to make their project knowable.(13) We can gather that their state rejects peace as a matter of principle; that it hungers for genocide;(14) that its religious views make it constitutionally incapable of certain types of change, even if that change might ensure its survival; and that it considers itself a harbinger of—and headline player in—the imminent end of the world.
The Islamic State, also known as the Islamic State of Iraq and al-Sham (isis), follows a distinctive variety of Islam whose beliefs about the path to the Day of Judgment matter to its strategy, and can help the West know its enemy and predict its behavior.(15) Its rise to power is less like the triumph of the Muslim Brotherhood in Egypt(16) (a group whose leaders the Islamic State considers apostates(17)) than like the realization of a dystopian alternate reality in which David Koresh or Jim Jones survived to wield absolute power over not just a few hundred people, but some 8 million.
We have misunderstood the nature of the Islamic State in at least two ways. First, we tend to see jihadism as monolithic, and to apply the logic of alQaeda to an organization that has decisively eclipsed it. The Islamic State supporters I spoke with still refer to Osama bin Laden as “Sheikh Osama,”(18) a title of honor. But jihadism has evolved since al-Qaeda’s heyday, from about 1998 to 2003, and many jihadists disdain the group’s priorities and current leadership.
Bin Laden viewed his terrorism as a prologue to a caliphate he did not expect to see in his lifetime.(19) His organization was flexible, operating as a geographically diffuse network of autonomous cells.(20) The Islamic State, by contrast, requires territory to remain legitimate, and a top-down structure to rule it. (Its bureaucracy is divided into civil and military arms, and its territory into provinces.)
We are misled in a second way, by a well-intentioned but dishonest campaign to deny the Islamic State’s medieval religious nature.(21) Peter Bergen, who produced the first interview with bin Laden in 1997, titled his first book Holy War, Inc. in part to acknowledge bin Laden as a creature of the modern secular world. Bin Laden corporatized terror and franchised it out.(22) He requested specific political concessions, such as the withdrawal of U.S. forces from Saudi Arabia. His foot soldiers navigated the modern world confidently. On Mohamed Atta’s(23) last full day of life, he shopped at Walmart(24) and ate dinner at Pizza Hut. There is a temptation to rehearse this observation—that jihadists are modern secular people, with modern political concerns, wearing medieval religious disguise—and make it fit the Islamic State. In fact, much of what the group does looks nonsensical except in light of a sincere, carefully considered commitment to returning civilization to a seventh-century legal environment(25), and ultimately to bringing about the apocalypse. The most-articulate spokesmen for that position are the Islamic State’s officials and supporters (26) themselves. They refer derisively to “moderns.” In conversation, they insist that they will not—cannot—waver from governing precepts that were embedded in Islam by the Prophet Muhammad and his earliest followers. They often speak in codes and allusions that sound odd or old-fashioned to non-Muslims, but refer to specific traditions and texts of early Islam.(27)
To take one example: In September, Sheikh Abu Muhammad al-Adnani, the Islamic State’s chief spokesman, called on Muslims in Western countries such as France and Canada to find an infidel and “smash his head with a rock,” poison him, run him over with a car, or “destroy his crops.” (28)To Western ears, the biblical-sounding punishments—the stoning and crop destruction—juxtaposed strangely with his more modern-sounding call to vehicular homicide. (As if to show that he could terrorize by imagery alone, Adnani also referred to Secretary of State John Kerry as an “uncircumcised geezer.”)
But Adnani was not merely talking trash. His speech was laced with theological and legal discussion, and his exhortation to attack crops directly echoed orders from Muhammad to leave well water and crops alone—unless the armies of Islam were in a defensive position, in which case Muslims in the lands of kuffar, or infidels, should be unmerciful, and poison away.(29)
The reality is that the Islamic State is Islamic. Very Islamic. Yes, it has attracted psychopaths(30) and adventure seekers, drawn largely from the disaffected populations of the Middle East and Europe. But the religion preached by its most ardent followers derives from coherent and even learned interpretations of Islam.
|
|
